В огне Восточного фронта. Воспоминания добровольца войск СС - страница 41

23 июня Словакия, еще в 1939 году принимавшая участие в Польской кампании на стороне Германии, также направила свои части на Восточный фронт. Испанское правительство, с одной стороны, подчеркнуло свою лояльность к странам Оси (т. е. к Германии и ее союзникам) тем, что позволило своим добровольцам сформировать Голубую дивизию. С другой стороны, Испания формально осталась нейтральной, и ее вооруженные силы не приняли участия в выступлении против России. Зато войска Финляндии, отчетливо помнившие свою зимнюю войну против советских захватчиков в 1939–1940 годах, теперь действовали вместе с немецкими горными войсками в северной части России.

Болгария и Румыния проявили себя по отношению к Германии как настоящие братья по оружию с самого начала взаимоотношений между государствами, которые со временем стали очень тесными. В 1940 году Румыния была вынуждена уступить Советскому Союзу Бессарабию и Буковину, но теперь румынское государство стремилось восстановить права на свои территории.

Военные качества и надежность этих братьев по оружию, находившихся под немецким командованием, конечно, были разными. Леон Дегрелль, воевавший на Валлонском и на Восточном фронте, вспоминал после войны: «У нас были очень шумные соседи, румыны, которые поднимали по-настоящему дьявольский грохот. На нашем левом фланге их было более 20 тысяч. Они стреляли по всему, что могло представлять угрозу и что угрозы не представляло. Бесконечный гвалт румынского оружия сводил русских с ума и заставлял их отплачивать ответными обстрелами. За одну ночь румыны без нужды тратили столько боеприпасов, сколько всему нашему сектору хватило бы на две недели… Однако румыны сумели вернуть себе Бессарабию и захватить Одессу. Они с боями дошли до Крыма и до Донецкого бассейна, завоевав себе имя настоящих воинов».

Из сказанного виден характер румын. К сожалению, в нем было много негативных качеств, присущих и русскому характеру, в том числе очень дикий нрав. В частности, одержимость румын к возмездию простиралась до того, что они устраивали резню среди захваченных ими военнопленных.

Так или иначе, победное наступление Германии позволило войскам вермахта дойти до Смоленска уже в первые три недели войны, а затем выйти на окраины Киева и взять в кольцо Ленинград. Русские были буквально парализованы от шока. Происшедшее порождало в них панику и растерянность.

Многие генералы вермахта ко второй неделе июля были убеждены, что война почти выиграна. Почти… Однако ее еще предстояло довести до конца. Впрочем, многие в мире не сомневались в победе Германии. Американский Генеральный штаб еще 23 июня 1941 года высказал свои предположения относительно ситуации на Востоке: «Германии понадобится от одного до трех месяцев, чтобы захватить Россию». Неделю спустя последовали суждения Британского Генерального штаба: «Возможно, что на „молниеносную“ войну Германии понадобится от шести до восьми недель до достижения окончательной победы».

Эйфория немецких «победителей» передавалась населению аннексированных балтийских стран, Эстонии, Латвии и Литвы, которые совсем недавно пострадали от захватнической политики России. Они восторженно встречали немцев как освободителей. И даже в «старой России», жители которой претерпели немало бед от коммунистической политики, отношение к немецким войскам во многих городах было таким же. После Октябрьской революции значительные массы населения страны пострадали от экспроприации, этнических чисток и массового террора, а также от голода и ущемления личных свобод, не говоря уже о притеснении национальной религии и закрытии церквей.

С приходом немцев в августе 1941 года в Смоленском кафедральном соборе возобновились службы, как и во многих других церквах, которые до этого использовались советской властью в качестве помещений для партийных архивов, складов и кинотеатров. Открывались церкви и на других советских территориях. «Бывшее украинское духовенство снова надело свои рясы и благословляло людей всех возрастов, стекавшихся в церкви» (Эрих Хельмдах, «Нападение?»).

5 октября 1941 года православный архимандрит Борис Якубовский поблагодарил командира немецкого инженерного батальона за «воскрешение» русских церквей и соборов, говоря при этом: «Наш долг сердечно благодарить вас, ваших инженеров и Адольфа Гитлера, мы никогда не забудем о том, чем вам обязаны».