В огонь и в воду - страница 50

– Да, – отвечал коротко последний.

– Не обращайте внимания, граф, на краткость этого ответа: у Кадура хоть язык и короткий, да за то рука длинная. Он из такой породы, которая отличается большой странностью – говорить не любит…. Огромный недостаток!

– Которого за тобой не водится, мой добрый Коклико.

– Надеюсь! ну, вот, пока мы едем теперь смирненько по королевской дороге, по хорошей погоде, которая так и тянет к веселым мыслям, почему бы нам не поискать, как бы устроить предстоящую нам жизнь повеселей и поприятней?

– Поищем, – сказал Гуго.

Кадур только кивнул головой в знак согласия.

– А, что я говорил! – вскричал Коклико, – вот Кадур еще сберег целое слово.

– Он сберег слово, за то ты можешь разориться на целую речь.

– Ну, с этой стороны я всегда обеспечен…. Не беспокойтесь!

Он уселся потверже на седле и продолжал, возвысив голос.

– Я слышал, что при дворе множество прекрасных дам, столько же, сколько было нимф на острове Калипсо, о котором я читал в одной книге, и что эти дамы, как кажется, особенно милостивы к военным и еще милостивее к таким, которые близки к особе короля. Как бы мне хотелось быть гвардейским капитаном!

– Да, недурно бы, – сказал Гуго: – можно бывать на всех праздниках и на всех сражениях.

– А вам очень нужны эти сражения?

– Еще бы!

– Ну, это – как кому нравится. Мне так больше нравятся праздники. С другой стороны я слышал, что у людей духовных есть сотни отличнейших привилегий: богатые приходы, жирные аббатства с вкусным столом и с покойной постелью, где не побьют и не изранят…. А какая власть! их слушают вельможи, что довольно важно, да еще и женщины, что еще важней. Без них ничего не делается! их рука и нога – повсюду. А некоторые ученые утверждают даже, что они управляют миром. Я не говорю, разумеется, о сельских священниках, что таскаются в заплатанных рясах по крестьянским избам, а едят еще хуже своих прихожан. Нет! я говорю о прелатах, разжиревших от десятины, о канониках, спящих сколько душе угодно, о князьях церкви, одетых в пурпур, заседающих в советах королевских, важно шествующих в носилках… А что вы скажете, граф, о кардинальской шляпе?

Гуго сделал гримасу.

– Пропади она совсем! – вскричал он. – Монтестрюки все были военными.

– Ну, когда так, то перейдем лучше к важным должностям и к чинам придворным. Как весело и приятно быть министром или послом! Кругом толпа людей, которые вам низко-низко кланяются и величают вас сиятельством, что так приятно щекочет самолюбие. Вы водитесь с принцами и с королями, вы преважная особа в свете. Не говорю уже о кое-каких мелких выгодах, в роде крупного жалованья, например, или хорошей аренды. Кроме того, мне бы очень было весело поссориться, например, сегодня с англичанами, придраться завтра к испанцам, а при случае содрать взятку с венецианцев или с турецкого султана. Пресыщенный славою, я бы мирно окончил жизнь в расшитом мундире и в шляпе с перьями – каким-нибудь первым чином двора.

– Гм! – сказал Гуго, – слишком много лести с одной стороны и неправды с другой!.. склоняться перед высшими, гордо выпрямляться перед слабыми, вечно искать окольных путей, плакать – когда властитель печален, смеяться, когда он весел, корчить свое лицо по его лицу, вся эта тяжелая работа со всем не по моему характеру – к тому же у меня никогда не хватит храбрости возиться с чужими делами, когда и со своими-то собственными часто не знаешь, как сладить.

– Есть еще кое-что, – продолжал Коклико, – и чуть ли это будет не получше. Можно вернуться в Тестеру, где вас любят, да и сторона там такая славная, прожить там всю жизнь, поискать славной хорошенькой девушки порядочного рода и с кое-каким приданым, жениться на ней и народить добрых господ, которые, в свою очередь, тоже проживут там до смерти, сажая капусту. Так можно прожить счастливо, а это, говорят, ведь не всякому дается.

– Мы такого рода, что одного счастья нам еще мало, – гордо возразил Гуго.

Коклико взглянул на него и продолжал:

– Да, кстати, граф, о Монтестрюках рассказывают какую-то историю; я что-то слышал об этом, еще будучи ребенком… Мне давно хочется спросить у вас о всех подробностях. Меня всегда интересовало, откуда у вас фамилия Шаржполь и девиз: «Бей! руби!» что написано у вас на гербе; так кричат, кажется, члены вашего рода в сражениях. Не объясните ли вы нам всего этого? Мне бы это теперь и надо бы узнать, раз я сам принадлежу к вашей свите.