В ожидании Махатмы - страница 4

выложенная кирпичами открытая площадка, на которой летом спало все семейство.

Стены были в два фута толщиной, двери с бронзовыми ручками сделаны из вековых тиковых досок, а черепицы — из обожженной глины, которая выдержала бури и ливни столетий. Все дома походили друг на друга; изящные колонны и покатые крыши как бы складывались в одно здание. Много поды утекло с тех пор, как их построили двести лет назад. Нередко они переходили в другие руки, когда прежние владельцы бесследно исчезали в ходе запутанных судебных тяжб; кое-какие сдавали в аренду дельцам («Солнечное Сияние», «Фабрика Маслел» или Отделение банка), — которые удалялись в деревню или возводили себе современные виллы в Новом районе. Однако один или два дома хранили верность времени, оставаясь в руках одной семьи. Таким был дом № 14. Семья поселилась в нем двести лет назад и все еще жила в нем, хотя из всего рода осталось лишь двое — Шрирам и бабушка.

Сезон еще не начался, однако к дню рождения бабушка добыла откуда-то сахарный тростник длиною в целый ярд.

— Какой это день рождения, если в доме нет тростника?! Внесешь его в дом и празднуй — это благоприятный знак.

Над дверью она повесила гирлянду из манговых листьев и посыпала порог цветной рисовой мукой. Проходивший мимо сосед остановился и спросил:

— Что это вы празднуете? Может, нам задуть огонь в очагах и прийти к вам на праздник?

— Конечно, приходите, — ответила бабушка любезно. — Будем рады.

И прибавила, словно желая нейтрализовать приглашение:

— Мы вам всегда рады.

Она жалела, что не может позвать соседей, но внук-затворник запретил ей кого-либо приглашать. Если б не он, она бы созвала барабанщиков и трубачей и устроила праздничное шествие, как мечтала все эти годы. Ведь это был день его двадцатилетия, когда она вручит внуку сберегательную книжку и передаст ему управление его собственностью.

Поход с бабушкой в Отделение банка в нескольких шагах от дома превратился в целое событие. Под открытым небом бабушка словно уменьшилась ростом — это она-то, которая распоряжалась всем в доме № 14! За его стенами она казалась совершенно беспомощной.

Шрирам не выдержал:

— Ты словно младенец, бабушка.

Бабушка прищурилась под ослепительным солнцем и зашептала:

— Тише! Не говори громко, тебя могут услышать.

— Что услышать?

— Все, что ты скажешь. То, что происходит за закрытыми дверями, посторонним знать не обязательно. Пусть себе помалкивают.

Словно в подтверждение худших ее подозрений, Канни весело крикнул из своей лавки:

— Ого, бабушка вышла с внучком на прогулку! Просто картинка! Как молодой человек вытянулся, госпожа!

Шрирам прямо расцвел от комплимента; он почувствовал себя на голову выше всех кругом и строго сжал губы. В правой руке он держал банковскую книжку в коленкоровой обложке, которую только что торжественно вручила ему бабушка.

— О-о, молодой господин идет в надлежащую школу с надлежащей книжкой, — заметил Канни. — Он должен стать таким же великим человеком, как его отец и дедушка, взятые вместе.

Бабушка ускорила шаги и зашептала:

— Не останавливайся и не говори с этим человеком. Он нас замучит своими разговорами. Вот почему я не хотела, чтобы твой дед продавал участок напротив, но он был упрямый человек, до того упрямый! И этот Канни, который тогда был совсем юнцом, ему нравился.

— А дедушка тоже покупал бананы?

— Не только бананы, — пробормотала она с содроганием, вспоминая его привычку покупать в лавке Канни сигары.

Ей казалось унизительным курить сигару на людях: «Сосет, будто ребенок леденец на палочке!» — бормотала она, нарушая мирное течение их супружеской жизни. Она винила Канни — ведь это он вечно поощрял ее мужа к куренью — и никак не могла ему этого простить.

По пути в Фондовую контору их останавливали и другие соседи: они выглядывали из дверей и спрашивали, как это случилось, что старая госпожа вышла из дома в сопровождении внука. Было бы понятно, если бы сегодня было первое число и она одна шла в контору. Но что же заставило ее отправиться туда в сопровождении этого юноши, которого они почти никогда не видели на улице, к тому же державшего сберегательную книжку в руке?