В память о тебе - страница 18

Джен считала, что подруга занимается самобичеванием, но Дрю действительно нравилось это непритязательное, спокойное существование. Человек, как она теперь понимала, нуждается в ограниченном количестве материальных благ, нескольких близких друзьях и одной страсти, причем эта страсть необязательно должна распространяться на другого человека. Въезжая, Дрю купила добротное покрывало темно-фиолетового цвета, рассчитанное на двуспальную кровать, хотя и не думала, что оно когда-нибудь пригодится. Дрю продолжала верить в настоящую любовь, но считала, что с ней ничего подобного больше не случится. В первые проведенные в Бостоне годы она приглашала привлекательных мужчин разделить тишину и одиночество ее квартиры, но потом перестала. Покрывало выгорело и стало пыльно-бордовым. Каждый раз, перестилая постель, Дрю напоминала себе, что неплохо было бы купить новое.

По правде говоря, она старалась держаться от людей подальше — во всяком случае, от большинства людей. Даже выйдя замуж, Дрю подспудно понимала, что не чувствует себя частью «команды», что она и Эрик — отнюдь не партнеры. У них было много общих друзей по колледжу, но после развода Дрю разорвала отношения почти со всеми. Иногда, проталкиваясь к свободному сиденью в вагоне метро, съедая ленч за узкой стойкой закусочной или бегая по утрам (два раза в неделю, за исключением зимнего периода) по Чарлз-стрит, Дрю ловила себя на мысли, что смотрит на окружающих как на чужаков, которых ей не суждено понять. Она и себя чувствовала незнакомкой, отделенной от окружающего мира и людей непробиваемой стеной.

Джен считала, что в ее теперешнем состоянии повинно то, что Дрю была единственным ребенком в семье, что она росла независимой, привыкшей жить сама по себе. Отсутствие братьев и сестер сделало ее замкнутой, и только с матерью она могла поддерживать доверительные отношения. Ее отец отличался молчаливостью. Лишь после того как Дрю окончила колледж и начала работать, отец заинтересовался ее судьбой, часто расспрашивал ее о делах, словно говорил не с дочерью, а со случайным знакомым — соседом за столиком в кафе или пассажиром в соседнем кресле самолета. Поэтому, как безапелляционно утверждала Джет, Дрю и не нуждается в общении.

«Возможно, она права», — поворачиваясь к экрану компьютера, подумала Дрю.

Дрю помедлила, собираясь с мыслями. По правде говоря, она не могла придумать, с чего начать. Дрю подозревала, что в заверениях Нины Ревской, что она ничего не знает о происхождении драгоценностей, мало правды. Смешно думать, что человек, хвастающийся своей памятью, тем, что помнит каждое па любого балета, ничего не знает. Дрю помнила, как повысился голос старушки, как звенело ее рокочущее «р» и свистели носовые гласные. (Впрочем, акцент Нины Ревской не был таким уж сильным, а ее английский язык отличался правильностью.) Ее нежелание разговаривать о кулоне озадачило Дрю. Не менее загадочным казалось неожиданное появление Григория Солодина.

Григорий заинтриговал Дрю. От него веяло какой-то тайной. Высокий стройный мужчина. Широкий задумчивый лоб. Печальные глаза. Густые, несколько растрепанные, словно у мальчишки, волосы. Даже сейчас перед глазами Дрю стояло его напряженное, резко очерченное лицо. Губы двигались медленно, словно с трудом выговаривая слова чужого языка. У Григория был легкий, трудно определимый акцент, во всяком случае не русский, — в этом она была уверена. Когда Дрю поинтересовалась, есть ли документы, которые могут подтвердить, что кулон раньше принадлежал Нине Ревской, он поджал губы, словно желая их прикусить. На скулах заходили желваки.

— Извините, но документов у меня нет.

Дрю привыкла к подобному поведению клиентов. Она любила загадки и тайны, связанные с работой. Кто смастерил это пианино? Кто написал этот портрет? Попадались и маленькие семейные тайны. Сестры, распродающие коллекцию флакончиков из-под духов покойного отца, рассказали диаметрально противоположные версии истории семьи. В коробке для сигар отца обнаружились коллекционные сигары. За нежеланием Григория Солодина объяснить, каким образом кулон попал в его руки, что-то стояло.