В паутине Матильды - страница 9

Неприятности Матильды начались в тот день, когда одна из дочерей Эмиля явилась в полицию, чтобы заявить об исчезновении отца.

В квартале, где проживал Эмиль, дома пенсионеров тихо уживаются с маленькими палисадниками и крошечными известковыми домиками. Все соседи описывали мне Эмиля как очень милого, внимательного и услужливого, мастера на все руки. Так всегда говорят о мертвых. Он порвал со своей семьей десять лет назад. В свои пятьдесят пять у него здоровье тридцатилетнего. Он любит рыбачить и мастерить поделки, а больше всего – покой. Любит женщин. Не какую-то одну, а всяких – молодых, старых, толстых, красивых, уродливых. Для Эмиля нет разницы. Особенно его тянет к вдовам и замужним женщинам, за которыми он волочится на собраниях антиалкогольной лиги: Жоселина, Мирей, Патрисия, Дениз, Матильда…

Ах, Матильда! Эмиль оставил ее около двух лет назад, но она все таскается за ним. Преследует его, звонит в самые неподходящие часы, влезает к нему через окно, заворачивается в одеяла, поджидая его, пишет пылкие письма. Эмиль позволяет ей все. Он добр и чувствует себя виноватым, раз бросил ее. Он надеется, что со временем все уладится. За неделю до исчезновения Матильда пытается его увидеть и поговорить. Эмиль избегает ее. 22 июня Матильда хочет в последний раз объясниться. Она заводит свой будильник на три часа. Хозяйка дома слышала звонок. Матильда останавливается возле дома Эмиля и поджидает его в машине. Подъехав к дому и увидев Матильду, Эмиль не на шутку струсил. Он отправляется к одной из своих любовниц, говорит ей, что боится за свою жизнь:

– Ты не поверишь, но она ждет меня с ружьем.

Так все объясняет эта дама сегодня. Эмиль отсыпается у нее несколько часов и возвращается к себе. Матильда все еще там. Она даже оставляет записку в дверях, но дождь смыл некоторые слова. Полицейские найдут ее в мусорном баке:

Матильда просит прочистить раковину. Эмиль знает эти предлоги наизусть. Они разругались. Пенсионеры из квартала не пропускают ни единого слова. Спустя какое-то время один из них слышит, как Матильда кричит:

– Я убью тебя, я убью тебя!

Он, конечно, не верит. Эмиль тоже. Иначе бы они не уехали вместе в тот день. Он на своей синей машине впереди, она на своей белой – сзади. Никто больше живым его не видел. Впрочем, как и мертвым.

Часы во дворе показывают 15.00. Бабуля, одетая в строгий белый вязаный жилет, опрятная и спокойная, выходит из зала. В блузке из бледно-розового шелка и с жемчужными бусами на шее, она не имеет ничего общего с той пожирательницей объедков, которую описывала Шарлотта. Ее сопровождают два жандарма. Она выглядит худощавее, чем на моей фотографии. Адвокат показывает на меня пальцем. Матильда спрашивает:

– Вы пишете обо мне книгу?

Ее слащавый голос напоминает мне голос моей бабушки. Я не могу произнести ни слова. Адвокаты отвечают на вопросы. Мэтр Куртеманш, самый ловкий из них, жалуется перед камерами:

– Никто не имеет права так обращаться с бедной женщиной. Дело построено на очень спорных свидетельствах. Это просто песок. В то время, как дают амнистию политическим деятелям, мы требуем амнистии для Матильды Виссембург.

Остальные согласно кивают. Все это не очень убедительно, однако звучит хорошо. Я заворожен взглядом Матильды, таким же пронзительным, как и на фотографии. Действует подобно удару молнии. Я наблюдаю ее за разговором с молодым, ухоженным адвокатом. Мэтр Флеминг. Полицейский подталкивает меня к выходу. Флеминг догоняет меня:

– Вы тот журналист, который пишет книгу? Мадам немного со странностями, но я привязался к ней. Возможно, вы посчитаете меня чересчур услужливым, но она просит какой-нибудь принадлежащий вам предмет. Мадам верит в духов и хочет знать, может ли она вам доверять.

Роюсь в сумке. Ключи, два блокнота, две газеты, книга Давида Гудиса и старые ручки, исписанные до конца. Новая ручка в черном замшевом футляре, которую мне преподнесла Люси. Я достаю ее, заменяю на старую шариковую и отдаю футляр адвокату.