В пламени феникса - страница 6

Его Величество сел в тёмно-зелёное кресло, резко откинувшись на его спинку. Каждым движением мужчина показывал окружающим недовольство.

— Итак, я слушаю вас юная леди, — рявкнул он, всё обжигая меня своим холодным взглядом. — Особенно прошу разъяснить нам, с какой стати вы до сих пор льнёте к герцогу Лоннивиану Шахинскому?

— Давайте сначала все рассядутся... Думаю, так будет намного удобнее вести долгий разговор. А он может стать очень непростым, — загадочно произнесла вдовствующая королева.

— Мама! Только не говори, что к тебе вернулись способности к прорицанию, — вкрадчиво проворчал монарх, казалось, он и мать родную в чём-то обвиняет, не доверяя ей. — Ты же уверяла, что они пропали двадцать пять лет назад?

— Всё так и есть! Мне было сложно перенести то последнее видение… Рассказать о нём я никому не могла… И видимо, по этой причине заблокированы мои способности, — призналась королева, усаживая нас с братом рядом с собой. — Именно эта чудесная девушка сняла блок своим появлением.

— Я? Но как? — спросила я в недоумении.

— Я всё расскажу позже... А сейчас думаю, следует ответить на вопросы моего строгого сына, — произнесла она, нежно взяв мою руку, показывая присутствующим свою поддержку.

Я немного помолчала, нужно собраться с мыслями, не так-то просто рассказать чужим людям о себе. Мои настоящие родители сидели на диванчике справа от нас. Мама всё так же гневно сверкала глазами, поджав тонкие губы. Отец же заинтересованно смотрел на нас с Лонни и по-доброму улыбнулся, увидев мой взгляд на него.

По другую сторону от нас села бледная худенькая девушка, которая явно нервничала и не отрывала своего грустного взгляда от брата. Почему-то мне её стало искренне жаль, видимо это и есть та самая невеста моего близнеца. Но почему он не обращал на юную леди никакого внимания? Странно как это! Было видно, что не всё так хорошо складывается между ними...

Рядом же с королем сидела та самая леди, что требовала выгнать меня, когда я так экстравагантно появилась на балу. Она также сверлила меня гневными слегка прищуренными глазами. Казалось, будь её воля, меня бы выставили вон, не дав и слова сказать. Почему-то глядя на эту даму, у меня возникало нехорошее чувство. Хотелось поставить магический блок, огородив себя и брата от тёмной ауры, что так и искрила на моих глазах.

Странно, никто из присутствующих не оказывал на меня такого сильного отрицательного влияния, даже пышущий ненавистью монарх. Прикрыв глаза, я представила между нами стеклянную стену, что не пропускала её темноту на нашу сторону. Как интересно, я ведь не умею колдовать… И у меня всё получилось, я сразу почувствовала себя намного легче, и начала непростой рассказ.

— Как меня зовут на самом деле, я не знаю… А выросла я с именем Симоника Брионская, в королевстве Фриолия… Отец граф Пафлий Брионский снисходительно воспринимал во мне обузу, которой наградила его неверная жена. Во всяком случае думал он именно так… Он часто повторял, что у него только один сын! Дочери у него нет… — пыталась я рассказать как можно более отстраненно, но это получалось с большим трудом, слёзы сдерживала из последних сил. — Образование мне дали, как и положено дочери графа, чтобы не упасть в глазах соседей. Также его слова… Особенно мне часто ставилось в укор то, что во мне не было ни капли магии… — всё же не смогла сдержать эмоций, и слеза покатилась по моей щеке.

Я сама не понимала, почему была так откровенна с почти чужими людьми, половина из которых относилась ко мне явно негативно. Но слова будто сами лились из меня… Да и хотелось достучаться до настоящих родителей, хотя бы до отца.

— И вот пару дней назад... Или это было пару недель назад, не уверена… Последние дни я была как в тумане, не осознавая того, что происходило вокруг… — было очень тяжело говорить, но почувствовав поддержку брата, я продолжила: — Отец поставил меня перед фактом того, что скоро я выйду замуж… Моим будущим мужем должен был стать маркиз Гранесский, который мне в деды годится. И жёны его умирали не прожив и пары лет в столь счастливом браке… Никаких слов протеста с моей стороны родитель не слышал, он находился в эйфории оттого, что породнится с маркизом! Я была для него только разменной монетой! — слова так и лились из меня, казалось, что станет легче, если я раскрою свои чувства.