В плену у времени - страница 31
Питер едва не рассмеялся.
Викарий улыбнулся:
— Вижу, что вы знакомы с нашими гостями…
«Все в порядке, это мой папа!» — подумал Питер, и его внезапно пронзила мысль: ведь никто, рожденный в восемнадцатом веке, не употребил бы такого выражения. В этой фразе ритм языка другого столетия. Как странно, часть прошлого глубоко погребена в памяти, а теперь вот явилась в настоящем… Питер улыбнулся и вдруг понял, что викарий весьма внимательно разглядывает его.
— Именно по предложению мистера Скокка и по его настоянию сообщение об этом неслыханном происшествии было отправлено в газеты. Все вместе мы решили, что он и мисс Дайер должны оставаться здесь, пока люди не узнают о них… «Обсервер» опубликовал не все, что было нужно, — я еще не видел статьи, но доктор Уолси говорит, что автор опустил причину прибытия сюда мистера Скокка…
— Которая состоит в…
— Он разыскивает своего пропавшего сына.
Сердце Питера замерло. Своего сына. Спустя все эти долгие годы он наконец снова чей-то сын. Он плоть и кровь этого человека. Викарий изучал, как эмоции, одна за другой, будто облака по открытому всем ветрам небу, пробегали по лицу Питера.
— Не сочтите за дерзость, мистер Сеймур, — продолжал викарий, — но хотелось бы спросить, каковы же отношения, если они существуют, между вами и моими гостями?
— Все это объяснимо, — ответил Питер, — они, по-видимому, мои давние знакомые, хотя пока я не могу сказать этого определенно.
— Что ж, мой дорогой сэр, есть только один путь узнать правду об этом деле — позвольте мне от вашего имени узнать, готовы ли они встретиться с вами.
У Питера заколотилось сердце. Этот момент больше нельзя было откладывать.
— Вы правы, — тихо ответил он.
— Надеюсь, вы простите меня за мои слова, мистер Сеймур, — задумчиво сказал добрый викарий, — но вы слегка побледнели. Может, вам дать стакан воды или чего-нибудь покрепче, чтобы взбодрить кровь? Быть может, стакан портвейна? У нас есть мадера, которую принес полковник Броунли. Огаста?
— Да, папа.
— Благодарю вас, преподобный. Стакан мадеры был бы очень кстати.
Викарий послал дочь в кухню и, извинившись, стал подниматься по скрипучей лестнице, чтобы сообщить мистеру Скокку и мисс Дайер о прибытии к ним мистера Джошуа Сеймура. Ступив ногой на нижнюю ступеньку, он оглянулся на Питера.
— Странное дело, но много лет назад, когда я еще был молод и только приступил к своим обязанностям здесь, в деревню приехали три незнакомца, они искали джентльмена и рыжеволосую девочку, которые были бы одеты в необычные одеяния. Если бы они прибыли сегодня, то я смог бы им помочь.
— То, что вы говорите, чрезвычайно любопытно…
Вскоре вернулась Огаста и поднесла Питеру небольшой хрустальный стакан и графин с янтарной мадерой. Питер налил мадеры в стакан и проглотил вино одним глотком. Он прикрыл глаза и почувствовал, как в желудке разлилось тепло. До его ушей донеслись звуки приглушенного разговора на верхнем этаже. Когда он открыл глаза, Огаста смотрела на стакан в его трясущейся руке. Он тут же поставил стакан на маленький столик и спрятал руку за спину. Девушка была почти так же взволнована, как и он сам. Внезапно она шагнула к Питеру.
— Я вовсе ничего не хотела говорить, — прошептала она, — но остерегайтесь этой девочки, мистер Сеймур. Она странная. Я точно чувствую, что она, может, и колдунья. Я не смею сказать этого отцу: он гордится своей ученостью. Вы не проговоритесь?
— Можете рассчитывать на мою осмотрительность, но что заставило вас подумать, что мисс Дайер колдунья?
— Вчера в сумерках я видела ее в саду. Она летала, как летучая мышь! Слишком быстро, чтобы глаз мог за ней уследить… Клянусь! И я буду очень рада, если они поскорее уедут из нашего дома.
Питер, встревоженный и смущенный, уставился на девушку. Тут викарий стал спускаться по лестнице и с подозрением посмотрел на дочь.
— Надеюсь, ты не побеспокоила мистера Сеймура, моя дорогая?
— Нет, папа.
Викарий обернулся к Питеру.
— Мистер Скокк и мисс Дайер рады будут увидеть вас и просят — по причине, известной только им, — чтобы вы присоединились к ним один, без сопровождения. Дверь — в дальнем конце холла.