В погоне за рассветом - страница 14

— Хм, — сказал я, — но если он всегда был столь распространенным и общедоступным…

— Таким он стал спустя время, — возразил Исидоро. — В те дни, когда появилось много дешевых рабов. И да будет тебе известно, шафран до сих пор считается редким и чрезвычайно ценным товаром. Тот брикет, который ты здесь видишь, сравним по стоимости со слитком золота такого же веса.

— Да неужели? — спросил я: услышанное меня не убедило. — Но почему?

— Да потому, что этот брикет создан благодаря труду множества рук на неизмеримых землях из бесчисленного количества цветов.

— Цветов! — протянул я презрительно.

Maistro Доро вздохнул и терпеливо продолжил:

— Есть один пурпурный цветок, который называется крокус. Когда он распускается, то из бутона появляются на свет три нежные тычинки красно-оранжевого цвета. Человеческие руки осторожно отделяют их. Когда миллионы этих неощутимых тычинок собраны, их высушивают и получают рыхлый шафран, который называют сеном. Это и есть то, что называют «выжимкой». Ее спрессовывают, чтобы получить брикет шафрана, подобный этому. Пахотную землю отдают только под эти посадки, крокусы же цветут лишь один раз в году. Сезон их цветения очень короткий, таким образом, большое количество сборщиков должно работать одновременно и с превеликим старанием. Я не знаю, как много участков земли и рук требуется для того, чтобы получить один такой брикет шафрана в год, но ты понял теперь, почему он стоит так дорого.

На этот раз его слова меня убедили.

— А где мы все-таки покупаем шафран?

— Мы не покупаем. Мы выращиваем его. — И с этими словами Исидоро положил на стол рядом с кирпичом нечто, больше всего напоминавшее пучок обычного чеснока. — Это стебли цветов крокуса. Мы выращиваем их и собираем урожай с их бутонов.

Я пришел в изумление:

— Конечно же, не в Венеции?

— Разумеется, нет. На земельных угодьях к югу отсюда. Я ведь уже говорил, что для выращивания шафрана требуется несметное количество земли.

— Я никогда не знал об этом, — сказал я.

Он рассмеялся:

— Возможно, что половина жителей Венеции не знают даже того, что молоко и яйца, которые они едят каждый день, дают животные, для которых требуется земля, чтобы пастись. Мы, венецианцы, склонны к тому, чтобы обращать очень мало внимания на что-либо, кроме лагуны, моря и океана.

— А как давно мы занимаемся этим, Доро? Сколько лет выращиваем крокусы и получаем шафран?

Он пожал плечами.

— С той поры, как Поло поселились в Венеции. Это придумал один из твоих давних предков. Крокусы выращивали в Древнем Риме, но затем шафран стал непозволительной роскошью. Ни один земледелец не мог вырастить столько, чтобы окупить затраты. И даже владелец большого поместья был не в состоянии оплатить труд наемных рабочих, которые требовались для сбора урожая. Таким образом, о шафране надолго позабыли. До тех пор, пока кто-то из первых Поло не вспомнил о нем и не понял, что современная Венеция располагает почти таким же количеством рабов, как и некогда Рим. Конечно, теперь нам приходится покупать рабов, а не захватывать их. Однако сбор тычинок крокусов не такой уж и тяжелый труд. Сильные и дорогие рабы-мужчины здесь не требуются. Этим вполне могут заниматься хилые женщины и дети, слабые люди и даже калеки. Потому-то твой предок и купил самых дешевых рабов; с тех пор именно таких рабов и приобретает Торговый дом Поло. Все они очень разные по своему происхождению и цвету кожи — мавры, лезгины, черкесы, армяне, русские. И цвета их кожи смешиваются, чтобы, как говорится, получить красно-золотой шафран.

— Основу нашего благополучия, — повторил я.

— На него можно выменять любые товары, — пояснил Исидоро. — Вообще-то мы также продаем и сам шафран по сходной цене. Его можно использовать как добавку к пище, краситель, духи, лекарство. Однако в основном шафран является капиталом нашего Торгового дома, на который мы обмениваем остальные товары. Всё, от соли с испанского острова Ивиса до кож Кордовы и пшеницы Сардинии. Как Торговый дом Спинолы в Генуе имеет монополию на торговлю изюмом, так и наш Торговый дом Поло в Венеции имеет монополию на шафран.