В поисках агента. Записки офицера КГБ - страница 56

Царившая в ЦРУ паранойя относительно агентов-двойников достигла своего апогея в 50-60-е годы в бытность Дж. Энглтона, шефа контрразведки Управления, который был убежден, что ЦРУ просто напичкано советскими шпионами. Запустив в Управлении операцию под кодовым названием «Honetal» по поиску внедренных «кротов», он свел почти на нет усилия ЦРУ по вербовке и работе с агентами. Его природная подозрительность переросла в маниакальную, когда изменник, бывший сотрудник КГБ Анатолий Голицин, в 1961 году рассказал Эиглтону, что все перебежчики, которые последуют за ним, на самом деле будут подставами КГБ. Это утверждение предатель сделал для придания своей персоне большей значимости, поскольку он рассказал американцам все, что знал, и понимал, что он после этого им не нужен. Тем не менее, Энглтон проглотил и это.

Когда три года спустя сбежал Юрий Носенко (что было причиной моего отзыва из Австралии), Энглтон уже не сомневался, что тот является агентом-двойником. Ирония судьбы заключалась в том, что Носенко был настоящим, а не фальшивым изменником Родины, который уже успел рассказать ЦРУ, что Советский Союз не имел никакого отношения ни к убийству президента Дж. Кеннеди, ни к его предполагаемому убийце Ли Освальду. И тем не менее, по настоянию Энглтона Носенко без предъявления ему каких-либо обвинений около трех лет содержался в строгих тюремных условиях, где его кормили разбавленным водой супом, кашей и теплой жидкостью, похожей на чай. Затем он был переведен в крошечную камеру на «Ферме» — учебном центре ЦРУ около Вильямсбурга, в штате Вирджиния. Носенко сидел в полной изоляции, лишенный каких-либо новостей из внешнего мира. В камере все время горел свет, не позволявший ему ориентироваться во времени суток. Помимо этого, его накачивали психотропными препаратами. Носенко периодически подвергался жестким допросам с использованием «детектора лжи»; однажды он просидел привязанный к креслу в течение семи часов при включенной технике.

Деятельность Энглтона разрушила в Управлении многие карьеры и почти полностью парализовала вербовочную работу ЦРУ, поскольку его параноидный страх «двойников» делал вербовочные операции — которые и в обычных условиях были рискованным занятием — практически невозможными. Фактически ЦРУ прекратило охоту за потенциальными советскими агентами и отказывалось от услуг многих добровольцев даже тогда, когда у американцев почти не было сомнений в их искренности, в частности и потому, что советская разведка в эти годы весьма неохотно шла на использование своих сотрудников в качестве агентов-двойников. (В 80-х годах Второй главк все же успешно воспользовался этой тенденцией нашего противника для защиты Эймса, подставив американцам в качестве «двойника» своего сотрудника, и они долгое время не знали, что же делать с получаемыми от него сведениями.) Предпринимавшиеся в Управлении попытки противодействия Энглтону жестко подавлялись.

ЦРУ совершало множество ошибок. Когда бывший сотрудник американского отдела ВГУ передал в 1963 году в посольство США в Москве пачку секретных документов, там сделали с них копии, а оригиналы вернули в наш МИД. Американцы подозревали, что Александр Черепанов, добровольный кандидат в шпионы, был агентом-двойником, пытавшимся «всучить им дезу». Это было не так: Черепанов был арестован, а затем казнен.

Подозрительность в отношении агентов-двойников приводила ко многим ошибкам также и в КГБ. В 1976 году Эдвин Мур, бывший сотрудник ЦРУ, несколько раз передавал записки, адресованные вашингтонскому резиденту Дмитрию Якушкину, которые были проигнорированы. После этого американец перебросил пакет с секретными документами через изгородь жилого комплекса советского посольства. Подозревая, что готовится провокация, офицер безопасности посольства Виталий Юрченко после консультаций с Якушкиным передал подозрительный пакет полиции, предполагая, что в нем может находиться взрывное устройство. Мур был арестован и приговорен к 15 годам тюрьмы. В Центре этот случай квалифицировали как вопиющий пример непрофессионализма и ухода от ответственности. Как Юрченко, так и Якушкин совершили серьезную ошибку, не информировав Центр об имевшем место событии и не получив из Москвы соответствующих указаний. (Через девять лет Юрченко опять будет в центре внимания ЦРУ, когда останется в США, а потом опять сменит место жительства и снова вернется в Москву.)