В поисках оружия - страница 2

Много интересных и опасных приключений пережил я вместе с этим офицером Генерального штаба. Как-то раз в одном из городов, куда нас занесла судьба, в приемной гостиницы, в которой мы остановились, была назначена встреча с одним нужным нам человеком. Ни он нас, ни мы его не знали в лицо. Этому человеку были лишь указаны место и час встречи да еще одна общая примета – он должен был обратиться к одному из сидящих в приемной, несколько похожему лицом на Наполеона. И действительно, в условленное время появился господин, который подошел к моему коллеге и сказал пароль. А затем этот человек был предоставлен в мое распоряжение, чтобы я выудил у него возможно больше ценных сведений.

Так, путем опроса разных лиц и сопоставления их рассказов и сведений, я получал довольно подробную картину новостей вооружения германской армии. Помимо этого, переезжая из одного города в другой, присматриваясь к окружающему, прислушиваясь, изучая, я хорошо ознакомился с обычаями этой страны, с господствующими в ее обществе идеями, с ее военной организацией.

Я воочию видел, как напряженно готовилось правительство Вильгельма II к предстоящей мировой схватке. В немецких военных кругах любили повторять изречение Мольтке: «Продолжительный мир – это мечта и даже не прекрасная мечта; война же есть существенный элемент божественной системы мира». Были также в большом ходу слова руководителя германской внешней политики фон Бюлова: «Наихудшая вещь в политической жизни – это апатия и душная атмосфера всеобщего спокойствия».

Буквально на глазах увеличивались численность кайзеровской армии, ее техническое оснащение, запас людей, обученных военному делу. Меня всегда поражали немецкая железная дисциплина, систематичность и пунктуальность, в которых воспитывались не только военные, но и гражданские люди.

Мне не раз приходилось видеть военные учения на большом плацу в городе Потсдаме. Настойчиво и неутомимо прививались германской пехоте быстрота, энергия и активность во всех движениях и действиях. Внимательно присматривался я к внешнему облику немецких офицеров и генералов. В большинстве своем это были люди высокие, стройные и подвижные; в них не было и следа той одутловатости, тяжеловесности и, главное, усталости, которые я с прискорбием встречал нередко среди лиц, занимавших высшие командные должности в русской армии.

Мы, работники Артиллерийского комитета, хорошо знали германские образцы вооружения и работу германских военных заводов. Мы высоко ценили известного немецкого изобретателя Маузера, системы которого были приняты на вооружение в семнадцати государствах, а один свод взятых им привилегий на свои изобретения составлял объемистый том. Несмотря на преклонный возраст, Маузер все еще продолжал упорно трудиться, и почти каждый год появлялись его различные работы в области усовершенствования оружия, а также и новейшие образцы автоматических винтовок и пистолетов.

По своей службе нам нередко приходилось знакомиться с иностранной технической литературой. И чаще всего мы находили необходимые сведения в трудах германских инженеров, ученых и специалистов. Достаточно назвать хотя бы известный труд по стрельбе генерала Роне, курс по ручному оружию генерала Вилле или же берлинский «Лебелевский ежегодник», из которого можно было узнать все сведения о различных усовершенствованиях и достижениях в военном деле всех государств. Там были исчерпывающие сведения о вооружениях даже таких незначительных государств, как Чили, Перу и т. п.

Одним словом, все говорило о том, что в кайзеровской Германии военное дело, военное образование и обучение поставлены со всей основательностью и методичностью. Не только у меня, но и у многих других, хорошо знавших эту страну, бродила мысль: нам предстоит борьба с серьезным, смелым и искусным врагом.

Обо всем этом я и думал в долгие часы вагонной тряски, возвращаясь с кумыса в Петербург, и невольно сопоставлял техническое оснащение царской армии с германской.

Наша отсталость в количестве артиллерии, по мнению высших военных кругов, была угрожающей. А искусство стрельбы, которым славились русские артиллеристы, далеко не всегда могло возместить этот недостаток в эпоху «технической» войны.