В поисках сокровищ Чингисхана - страница 3

   - Добрый день, Иван Анатольевич, - обратился с почтением Алексей.

   - А, Алексей Владимирович, - радостно откликнулся Ковальчук. - Как раскопки?

   - Замечательно. Нашли столько всего интересного... - Сергей Павлович поспешил ответить за Алексея. Он находился в некотором замешательстве, поскольку не знал, почему известный археолог, пусть уже вышедший на пенсию, приехал к ним в лагерь. - Не хотите ли посмотреть?

   - Да, да, конечно, - Иван Анатольевич как-то смутился, словно это не входило в его планы. Вставал нескромный вопрос, зачем он тогда вообще сюда пожаловал. - Но если можно попозже. Я бы хотел переговорить с Алексеем Владимировичем...

   Рогозин безразлично кивнул и вернулся в лагерь. С одной стороны ему было интересно, о чем старый ученый хочет посекретничать, но с другой, ему было все равно, главное, чтобы никто не вмешивался в его дела и не проверял его работу. Много лет назад ему "посчастливилось" работать с Ковальчуком - больше такого опыта он не хотел. Рогозин не выносил, когда им командовали или учили, как правильно копать, он считал, что знает не меньше самого Ковальчука.

   - Алексей, давайте немного пройдемся, - предложил старый археолог и медленно зашагал в сторону от лагеря.

   Алекс послушно шел рядом.

   - Иван Анатольевич, а о чем вы хотели со мной поговорить? - обратился он к Ковальчуку, теряясь в догадках о причине его визита.

   - Да, да... это очень важно. Но, наверное, здесь не самое подходящее место для разговора...

   - Вы боитесь, что кто-то будет подслушивать? - Алекс был явно в замешательстве.

   - Нет, - улыбнулся Ковальчук. - Здесь очень жарко, боюсь, мое старое сердце не выдержит этого. Давайте, завтра встретимся в городе. Мне очень нужно с вами поговорить.

   - Да, конечно, - Алекс растерянно кивнул.

   - Вы сможете подъехать в семь к "Рыбаку"? Знаете это заведение? Очень даже миленькое. Там очень тихо и прохладно, и продают отличнейшее пиво...

   Алексей про себя отметил странную манеру разговора Ковальчука - он всегда говорил не "отличное", а "отличнейшее", не "красивое", а "красивейшее"...

   - Буду в семь, - пообещал Алекс, когда они вернулись к белому "москвичу", и Ковальчук уже открыл дверь, собираясь уезжать.

   - Ну и славненько, тогда до встречи. Попрощайтесь за меня с Рогозиным. Я знаю, он был не очень рад меня видеть, не ожидал, так сказать...

   Иван Анатольевич улыбнулся, затем завел мотор и уехал. Алекс долго стоял и молча смотрел ему вслед.

   "О чем же он хочет поговорить? Может, обнаружил что-то важное? Но ведь он не покидает своего дома уже как два года..."

   Все было очень загадочно, хотя скорее странно. Алекс вернулся в лагерь, там уже был готов обед и из котла доносился вкусный запах только что сваренного супа.

   - Ну что, поговорили? - спросил Рогозин, пытаясь изо всех сил придать своему голосу безразличие. Алекс растерялся, не зная, что ему ответить. Но археолог сам подкинул идею. - Небось, хотел узнать, как идут дела? Проконтролировать, так сказать...

   - Ну да... - отрешенно ответил Алекс, его мысли были уже далеко отсюда.

   - Все ему надо, вечно суется в чужие дела... - забубнил себе под нос Рогозин, думая, что его никто не слышит. Два археолога враждовали очень давно. Алексей догадывался, что стало причиной их плохих отношений, но никогда не обсуждал это ни с кем. В конце концов, это было их личным делом. Его сейчас беспокоило совсем другое... Интуиция ему подсказывала, что Ковальчук хочет поделиться с ним чем-то необычным.

   Костер горел ярким пламенем, искры и дым поднимались вверх к черному звездному небу. Алекс вместе со своими студентами сидел вокруг костра и жарил хлеб на палочках, еще он научил ребят жарить зефир, следуя традиции, привезенной им из-за границы, но жареный зефир не пришелся ребятам по вкусу. А вот картошка, запеченная в углях, считалась самым настоящим деликатесом.

   Рогозин как всегда выпил чашку крепкого черного чая с мятой и отправился к себе в палатку. Из-за своего преклонного возраста он не любил посиделки у костра и вообще был мало общительным и по своим взглядам принадлежал к минувшей эпохе. Но, несмотря ни на что, он очень любил археологические экспедиции. Ему не было знакомо чувство юмора, хотя он сам был убежден в обратном. На лекциях Рогозин часто рассказывал один и тот же анекдот, ставший за годы его практики уже легендой. Но не уважать его было нельзя. Это был, несомненно, очень умный и талантливый человек.