В предвкушении страсти - страница 11

стр.

Леопард, казалось, терял терпение из-за того, что она ничего не предпринимает. Он неспешно приблизился и заскочил на капот. Фейт чуть не вздрогнула. Он был огромным. И тяжелым. Металл медленно прогибался под мощными лапами. Зверь, уставившись на нее сквозь лобовое стекло, щелкнул пастью.

Он хочет, чтобы она вышла.

Фейт ни капельки не сомневалась, что он не позволит ей ехать дальше. Хотя прежде она не встречалась с верами, что-то подсказывало ей: перед ней один из них, собственной персоной. Но что, если она все-таки ошибается?

Не видя иного выхода, она заглушила двигатель, взяла рюкзак и открыла дверь. Кот спрыгнул прямо перед ней, когда Фейт замерла возле затихшего автомобиля, запоздало осознав, что не имеет ни малейшего понятия о принципах ведения межрасовых переговоров. Ее не учили общаться с верами. Она не знала даже, умеют ли они разговаривать.

— Здравствуйте, — рискнула она произнести.

Леопард прижался к ее ноге, толкая прочь от автомобиля, пока Фейт не очутилась в непроглядной темноте наедине с вьющимся вокруг нее большим хищным зверем.

«Здравствуйте», — снова попыталась она — самый вежливый и осторожный ментальный посыл, считавшийся допустимым при любых обстоятельствах.

Зверь зарычал; клыки сверкнули, даже несмотря на беспросветную ночь. Фейт тут же оборвала мысленный контакт. Животное почувствовало, как к нему лезут в голову, и ему это явно не понравилось. Кто-то научил его ставить барьеры поверх природных щитов. И это мог сделать только один человек.

— Вы знаете Сашу?

Зверь оскалился, и Фейт лишь усилием воли удалось не отшатнуться. Она Пси, она не испытывает страха. Но инстинкт выживания свойственен всем живым существам, и теперь ее мучил вопрос, что же делать, если леопарды не захотят подпускать ее к своей личной Пси? Хотя ей ничего не оставалось, кроме как продолжать:

— Мне надо поговорить с Сашей. У меня очень мало времени. Пожалуйста, отведите меня к ней.

Хищник зарычал, и крошечные волоски на шее инстинктивно поднялись, хотя обычно Фейт удавалось сдерживать реакции своего тела. В этом звуке было что-то агрессивное, очень собственническое. Зверь вдруг отошел на пару шагов и выжидающе уставился на нее. Удивившись, как легко он решил сотрудничать, она последовала за ним. Однако он, вместо того чтобы вернуться к машине, повел Фейт в самую непролазную чащу, пока дорога не осталась где-то позади. Там леопард пометил одно из деревьев когтистой лапой.

Фейт ничего не понимала, пока леопард не толкнул ее с такой силой, что ноги подкосились.

— О’кей, ясно. Буду ждать здесь.

На ее запястье сомкнулись мощные челюсти. Фейт замерла. Больно ей не было, но она чувствовала давление зубов. Стоит ему сжать пасть, и Фейт лишится руки.

— Что? Чего вы хотите?

Она боролась с желанием открыться ему разумом и поговорить привычным, естественным путем.

Клыки царапнули ее часы.

— Хорошо.

Она ждала, что он ее отпустит, но зверь не торопился. Он явно был самцом. Встретившись с ним взглядом, она увидела в его глазах проницательный ум, силу и ярость. Опасный и дикий, он оказался самым экзотическим созданием изо всех, что она только знала. Пальцы сами тянулись, чтобы зарыться в его роскошный мех. Помогала сдерживаться лишь мысль о том, что этот хищник ни за что не допустит подобных вольностей.

Наконец он ее освободил. Фейт сняла часы, зверь взял их в зубы. И исчез — ушел так быстро, что она едва заметила движение. Оставшись в холодной темноте одна, Фейт задрожала и покрепче обхватила свой рюкзак. Вернется ли леопард за ней? Или ее найдет здесь кто-нибудь другой? Мысль, что уже сейчас, вероятно, ее окружает стая хищных кошек, заставила Фейт иначе взглянуть на свои действия. Она же имеет дело не с Пси, и потому вся ее логика может оказаться бессильна.

Прижавшись спиной к дереву, Фейт стала ждать. Все равно выбора у нее не было.

* * *

Вон зашел в гостиную Лукаса, одетый лишь в пару линялых джинсов. В руках он держал часы.

— Жучков нет.

Нахмурившись, Лукас протянул за ними руку. Вон вдруг ощутил странное желание оставить тонкий стальной ремешок себе. Поразившись этому неожиданному всплеску инстинкта обладания, он отдал часы.