В сетях любви - страница 7

Это здание было чьим-то домом, прежде чем стало клубом для самой разношерстной публики. Кое-где снесли стены, чтобы освободить место для просторных салонов и столовых, однако следы старой планировки еще были заметны. Гостиную в задней части второго этажа, например, сейчас занимали дамы, не интересующиеся карточными играми. Сбежав от яркого света и гула голосов, Уилл неторопливо шел по коридору, окна которого выходили на парадный фасад здания. Случайно открыв одну из дверей, он обнаружил за ней скромную библиотеку. Свечи не были зажжены, камин не горел, но это только увеличивало вероятность того, что ему ни с кем не придется делить эту комнату.

Книжный шкаф стоял под углом к эркеру, а рядом с ним на фоне окна виднелось темное пятно, которое при ближайшем рассмотрении оказалось креслом. Идеально. Уилл сел в него и закрыл глаза. Через открытую дверь до него доносились звуки, отдаленные и неразличимые. Разговоры. Смех. Тихая мелодия — скрипка? — из бального зала этажом ниже. Чуть позже наверняка начнутся танцы. Одно из тех милых развлечений, которое делает это заведение пристанищем для истинных джентльменов. Местом, где они могут вальсировать с куртизанками, напиваться до помрачения сознания и губить себя к пользе своих друзей, а не какого-то безликого владельца.

Кто ты, чтобы осуждать их за это? Он поудобнее устроился в кресле и сложил руки на груди. Иногда ему кажется, что он утратил способность… развлекаться, беззаботно веселиться. Так, как следует. Так, как он когда-то умел. Все восемь месяцев после возвращения в Англию он отказывается от приглашений и избегает знакомых, школьных приятелей, как будто забыл, как с ними общаться. Из всех остался только толстокожий, неунывающий Каткарт. Правда, он не отдалился от виконта не из-за давней дружбы, а из-за возможности с его помощью проникнуть в игорный клуб, когда у Уилла появилась нужда раздобыть несколько тысяч фунтов.

Он положил руки на грудь и ощутил, как на нее что-то давит. В нагрудном кармане лежал предмет квадратной формы, только он никак не мог вспомнить какой.

Ах, Господи. Табакерка. Ведь он был в этом сюртуке, когда впервые навестил миссис Толбот.

Он ощупал карман и вытащил табакерку, затем встал, подошел к окну и подставил под лунный свет раскрытую ладонь.

Слишком дорогая вещица для человека со скромными средствами. Золотой замочек, золотые петли, эмалевая крышка с изображением лошади и гончих. Наверное, стоит немалых денег. Вот поэтому-то она и осталась в его кармане, когда он увидел, с какой жадностью родственники Толбота набросились на его остальные вещи. Когда миссис Толбот освободится от этих людей и обретет независимость, он передаст табакерку ей прямо в руки, чтобы она сохранила ее для ребенка. Она не будет рассматривать ее как вложение капитала, так что искушения продать ее не возникнет.

Он сжал табакерку в кулаке, потом снова раскрыл ладонь, покачал ею, и металл заблестел в лунном свете.

Он слишком много размышляет весь вечер. Все его надежды на выигрыш рухнут, если он не вернет себе хладнокровие. Он положил табакерку обратно в карман.

Внезапно в коридоре послышались шаги. Поддавшись импульсу, он поспешно вернулся в кресло и подобрал под себя ноги, чтобы лунный свет не падал на ботфорты. Безотчетный рефлекс, который вырабатывается у человека на войне. И сейчас он сработал вовсе не потому, что французы взяли за правило время от времени подкрадываться под покровом ночи и убивать. И не потому, конечно, что шаги таили угрозу.

Просто по коридору шли двое человек, причем один ступал легче, чем другой, и они точно направлялись сюда. Мужчина и женщина. Как же он раньше не сообразил! Ведь он сам в дни беззаботной юности точно так же сбегал от компании в какую-нибудь погруженную в полумрак комнату.

Он собрался было встать, но что-то остановило его. Возможно, нежелание оказаться в неловкой ситуации, когда придется объяснять, почему он сидит тут один, в темноте. Или упрямство — с какой стати ему освобождать территорию для тех, кем движут грязные цели? Как бы то ни было, он остался сидеть. Судя по шагам, эти двое вошли в комнату. Более высокая фигура протянула руку к ручке, чтобы закрыть дверь, и Уилл успел заметить, как в свете коридора блеснула запонка с зеленым камнем.