В шестнадцать мальчишеских лет - страница 3

Петров молчал, мягко шагая по пыльной дороге, и его спина была такой твердой, что Аксенов запнулся и наконец умолк. Остановившись, он поправил на плече рюкзак. Ему было стыдно и немного досадно. Он шел позади Петрова, постепенно отставая от него и почему-то боясь, что тот это заметит. Но вскоре Аксенов снова заулыбался. Он с любопытством и облегчением разглядывал шелестящие сосны, светло-голубое небо с клочьями облаков и влажную землю, остро пахнущую гнилью и еще чем-то свежим, весенним. Он был свободен! Это все же что-то значило, черт возьми!

…Солнце уже коснулось вершин деревьев, когда тайга расступилась. Показалась станция. Блеснуло железнодорожное полотно. На небе вырос силуэт семафора. Похожие на квадратные кусочки сахара, забелели станционные постройки. От шпал одуряюще пахло креозотом. Заглянув под дощатый навес, Аксенов увидел Петрова, который сидел в углу на скамье. Разложив на газете хлеб и колбасу, он медленно и методично двигал крепкими челюстями. Аксенов хотел пройти мимо, но не удержался и заискивающе сказал:

— Приятного аппетита, земляк!

Петров взглянул на него и кивнул. Аксенову показалось, что он улыбается и вообще лицо его стало более мягким. "Ехать-то все равно вместе!" — подумал Аксенов и нерешительно подошел к скамейке.

— Угощайся! — отрывисто сказал Петров, придвигая колбасу и нож. — Ты куда направляешься? На Украину, что ли?

— На Украину! — ответил Аксенов, отрезая тоненький, прозрачный ломтик. Ему не хотелось есть, но он боялся отказом обидеть Петрова и таким образом нарушить с трудом налаженный контакт. — В Полтавскую область. Слыхал, может, есть такой город Гадяч?

— Нет, не слыхал! — отрезал Петров и, помолчав, с расстановкой произнес: — Вот и я, понимаешь ли, на родину хочу податься!

— Куда же это?

— В Архангельскую область. В деревню Кузнецы. Там у меня мать живет с сестрой.

— Мать? — переспросил Аксенов и подумал: "Как же так? Ведь у него нет никого!" Но тут же сообразил, что удивляться в сущности нелепо. С чего он взял, что у Петрова погибла семья? Ведь это было только предположение.

— У сестры свой дом есть, — продолжал Петров, сосредоточенно жуя. — Работает в конторе Заготзерно. Недавно замуж вышла. У нее жить буду.

"Зачем он об этом рассказывает?" — не понял Аксенов и пробормотал:

— Да, да… Это хорошо, если сестра… Значит, мы с тобой до самой Москвы попутчики?

— Что? — переспросил Петров. Лоб его перерезала глубокая складка, глаза посветлели. Заметив, что соседу стало не по себе, он улыбнулся и кивнул: — Конечно, конечно!.. Вдвоем веселей. Ты колбасу-то приканчивай да пойдем за билетами. Касса скоро откроется!

С этой минуты Петрова как будто подменили. Аксенов с удивлением наблюдал за ним. Петров заговаривал с незнакомыми пассажирами, просунув голову в окошко, обменивался шутками с молоденькой кассиршей. Потом купил в киоске полдюжины пива и стал угощать каких-то железнодорожников, которые, посмеиваясь, долго отказывались принять приглашение, но, узнав, что Петров сегодня освободился из заключения, сразу подобрели. Они уселись в кружок прямо на платформе, вместо стола приспособив чемодан, и до захода солнца пили пиво, смеялись и по очереди рассказывали анекдоты. Петров, к удивлению Аксенова, оказался интересным собеседником. Его остроты пользовались шумным успехом. Простившись с железнодорожниками, он встал, обнял за шею Аксенова и, дыша на него винным перегаром, прошептал:

— Ты мужик свойский! Люблю таких! Хочешь, я к тебе в гости приеду? А то давай махнем в Кузнецы. Запомни адрес: деревня Кузнецы Архангельской области!

Аксенов много лет не пил вина и с непривычки захмелел. Тяжело ворочая языком, он ответил:

— Ладно, земляк! Мы с тобой… Сам знаешь! Вместе лагерные щи хлебали, значит, навеки друзья! Сначала ко мне, а потом к тебе. В эти, как их… В Кузнецы! А что? Очень даже просто…

В эту минуту Аксенов готов был обнять весь мир. Он умиленно глядел на смеющегося Петрова, чье лицо даже сейчас, когда он улыбался, не утратило недоверчивого выражения. Ему хотелось сделать своему товарищу что-нибудь приятное, оказать ему услугу, словом, дать понять, как он, Аксенов, к нему хорошо относится.