В следующее мгновение - страница 7

Вскоре в камеру зашёл ещё один мужчина. Он был невысокого роста и плотного телосложения. Хотя нет. Он был не плотный, а очень и даже очень толстый. Большая отпалерованная лысина блистала на его голове. На огромном, круглом лице, из под слоя жира, выглядывали маленькие глазки, напоминающие свинячьи. Весь его вид был так сказать, не очень приятен. «Явно не добрая фея пришедшая меня спасти»- поняла я.

— Можешь идти Брэт. Если понадобишься, я позову.

— Да сэр — сказал Брэт и посмотрев на меня с усмешкой, вышел. Значит этот карлик у них главный. Вот мне повезло!

— Значит так, девка. Брэт сказал, что вопросы здесь задаю я? Если нет, то я могу тебе это объяснить — я отрицательно замотала головой — отвечай, я сказал — толстяк стал на меня замахиваться.

— Нет. Я всё поняла. Вы здесь задаёте вопросы — забормотала я, пытаясь прикрыть лицо руками от удара. Удара не последовало.

— Так-то — усмехнулся он — Только в конце надо говорить «сэр» — он снова замахнулся и в этот раз последовал удар в лицо. Я не смогла удержаться и вскрикнула от боли — Поняла меня сука — он снова ударил меня.

— Да сэр. Я поняла — вскрикнула я.

Удары не прекратились. Боль всё нарастала и нарастала. Я больше не могла кричать, горло охрипло. По лицу текли струйки крови. Перед глазами стала темнеть, и тогда я потеряла сознание.

Очнулась я снова с дикой болью. В камере ни кого не было. В этот раз в ней горел одинокий факел, и я могла хоть что-то видеть. Надо встать. Где Сирена. Что они с ней сделали. Боже, только бы всё было в порядке.

— Сирена — тишина.

— Эй. Здесь кто ни будь есть? — снова попыталась я. Снова в ответ только тишина. Чёрт возьми. Где же Сирена?

Послышалось тихое шуршание. Сирена. Это она. Наверное, она не может мне ответить и пытается подать мне знак. Надо что-то сделать, но что? Послышалось новое шуршание. Оно стало ближе ко мне. Еще одно. Я попыталась приподняться. Вдруг из темноты выбежала огромных размеров крыса. Я взвизгнула от испуга. Ненавижу крыс. Они все мерзкие и противные, а эта в особенности: серая зализанная шёрстка и ярко-красные глазища, которые пялились прямо на меня.

— Ну что? Проснулась? — снова этот противный толстяк. Он стоял у входа в мою клетку и весело улыбался.

— Где все? Где те с кем я ехала.

Улыбка быстро исчезла с его лица. В несколько шагов он преодолел разделяющее нас расстояние и снова ударил меня по лицу.

— Как я посмотрю, ты не чего не поняла. Я же сказал, что вопросы задаю я. Хотя. На твой вопрос я отвечу. На этот раз — он снова усмехнулся, и отошёл от меня — всё твои так называемые защитнички мертвы, — я взглянула на него в ужасе, а он лишь подмигнул мне, от чего мне стало ещё противнее — а твоя любимая и всемогущественная королева или принцесса? Не знаю точно, ну это и не важно — в общем, её сегодня с утра казнили. Ты ещё была в отключке в это время, так что, к сожалению, не смогла понаблюдать такое красочное зрелище. А жаль. Видела бы ты, как она красиво болталась с петлёй на шее.

— Кто? Кого казнили? — переспросила я.

— Твою повелительницу — Амеллину. Кого же еще — фыркнул он — сначала мы думали, что ты принцесса Антант, но потом заметили у той, другой — брошь. Да и повелитель сказал, что это не ты. Короче. Мертва твоя госпожа, так что рассказывай. Что, где и как. Нет. Нет. Неееет… Этого не может быть. Нет. Только не Сирена. Медленно до меня начал доходить весь ужас произошедшего. В глазах потемнело, и я потеряла сознание, снова.

О Господи! Опять это болезненное ощущение. Ну сколько можно? Приоткрываю глаза. Темнота. Снова. Медленно ко мне возвращается осознание всего, что произошло со мной до обморока. Нет. Этого не может быть. Этого не должно было произойти! Но произошло. И во всём виновата я.

Сирену приняли за Амеллину, то есть за меня. И всё из-за того, что мне взбрендило в голову подарить ей на прощание брошь. Такой казалось бы пустяк…но столько горя…

У неё осталось двое детей. Эмануил…боже…как он будет без неё. Что с ним будет, когда узнает, что его жена мертва, и к тому же по вине какой-то глупой девчонки? А дети. Такие маленькие и уже остались без матери. И всё это по моей вине.