В стране у Карибского моря - страница 4

Я вовсе не принадлежу к числу любителей долгих сборов. Но уже одни необходимые формальности — все эти разрешения на въезд и обмен валюты, прививки и справки, водительские документы и рекомендательные письма требовали длительной и изнурительной работы. Кроме всего прочего оставалось еще прочесть кучу литературы о тех местах, куда лежал мой путь, запастись картами, подготовить снаряжение и уладить все дела, связанные с длительным отсутствием. Это могло скорее прибавить лишнюю морщину на лбу, чем располагать к веселой улыбке.

И все же напутствие дона Рональдо, так звали консула, возымело действие. Выйдя на улицу, я испытал радостное воодушевление. Сырой холодный туман был теперь мне нипочем. Предвкушение грядущего согревало тело, быстрее гнало кровь в жилах. Мысли пришли в порядок. Я теперь так ясно представлял себе свой маршрут, выработанный за долгие часы, проведенные над картами и книгами, словно был уже в пути. Конечно, по ходу дела на месте многое изменится. одно отпадет, другое наметится.

Все будет ново и заманчиво, все будет обогащать знания и опыт. Как бывало в предыдущих путешествиях во многие страны мира, планы претворятся в дела, действие увенчается радостными открытиями, которые обогатят меня самого и других, — будут ли они большими или малыми. Это будет полное напряжение сил в труде, непохожем на будничный. И пусть не все на моем пути будет одинаково интересным, в целом меня, несомненно, ждет одно сплошное приключение.

В самой уже посадке на борт корабля для меня заключено нечто волнующее. У того, кто не год и не два проплавал матросом на судах торгового флота, к кораблям появляется особое, более интимное отношение, чем у обыкновенного пассажира. В конечном счете меняется только название судна и вид двигателя, а вся обстановка: помещение, технические устройства, обязанности команды, человеческие типы — есть нечто давно знакомое и привычное. Едва ступив на палубу, вы попадаете в свою стихию. Но, если вы некоторое время, пусть даже всего лишь несколько месяцев, не поднимались на борт корабля, перед посадкой вас охватывает какое-то неуемное волнение, нетерпеливое ожидание: когда же наконец? Но вот желанный момент наступил — все остальное приложится: на то и корабли, чтобы ходить в дальние страны, а в дальних плаваниях нас ждут новые впечатления. Можно вздохнуть спокойно.

На этот раз мое судно, типичная послевоенная среднетоннажная грузовая посудина для трансатлантических рейсов, построенная в Гамбурге в 1952 году, носит имя «Вестфалия». Оно имеет длину поверху 108,72 метра, а по ватерлинии — 99,9 метра. Ширина по шпангоуту равна 14,3 метра, возвышение главной палубы над днищем — 6,5 метра, а верхней палубы — 9 метрам. Таков теперь мир, в котором мы живем. Водоизмещение «Вестфалии» составляет 3917 регистровых брутто-тонн, по 2,8 кубических метра полезного объема каждая. При полной загрузке, которая составляет 5300 тонн, осадка судна равна 7,12 метра. Несмотря на блестящую экономическую конъюнктуру, обусловленную потребностями послевоенного восстановления, мы везем через океан лишь немногим больше 2000 тонн. Конкуренция велика, и морские извозчики со своими маклерами придумывают все новые уловки, чтобы перехватить друг у друга груз. Винты «Вестфалии» приводятся в движение двумя бывшими субмаринными моторами по 1200 сил каждый; в нормальных условиях они должны сообщать ей скорость 12–13 морских миль в час. Кроме необходимых насосных, компрессорных и осветительных двигателей у судна есть еще два запасных дизеля и запасной котел с нефтяным отоплением. Весь экипаж, включая палубную и машинную команды, кухню и обслуживающий персонал, состоит из 37 человек. Кроме того, в этот рейс до мексиканского порта Веракрус взято девять пассажиров, включая троих детей.

Сорок седьмое лицо на борту — это я, нечто среднее между членом команды и пассажиром. Принимая во внимание мою прежнюю морскую профессию и мои книги о морских плаваниях, меня, как путешествующего с научными целями, зачислили в машинную команду и, взыскав незначительную плату за питание, разрешили отработать стоимость переправы через Атлантику. Однако в последний момент инспектор судоходной компании освободил меня от работы и поместил в пустующую каюту лоцмана, расположенную под самым капитанским мостиком, а питаться определил в кают-компанию. Это давало мне немалые преимущества: сохранив возможность дешево переплыть Атлантический океан, я в то же время мог беречь силы для предстоящих испытаний и свободно распоряжаться своим временем.