В тихом омуте... - страница 2

— А можно выбрать действие? — не обращая на него внимания, спросил вернувшийся в реальность Влад, подняв глаза на девушку.

========== Помни меня (Геральд/Мисселина) ==========

Вечер неспешно окутывал Школу Ангелов и Демонов, погружая окружающую действительность в алый пожар заката — предвестника ветреного дня. Выйдя через боковой готический пролет во внутренний дворик замка, Геральд направился вдоль спального крыла, высматривая освещенные окна после отбоя. Снаружи было намного холоднее, нежели в классе и коридорах Школы, за что мужчина благодарил Шепфа; не будь прохладного ветерка и свежей погоды после очередной летней грозы — он заживо сварился бы в своих темных одеждах. Неспешно обойдя величественное здание, разрезавшее своим острым цоколем гряду пушистых облаков, преподаватель резко остановился, прислушиваясь к едва различимому звуку, доносящемуся со стороны Лабиринта, и последовал за ним, ступая как можно тише, дабы не спугнуть его владельца.

Подойдя к живой изгороди, демон немного помедлил, осматриваясь. Под ногой предательски хрустнула небольшая сухая веточка липы, росшей неподалеку; хлюпающий звук затих, на что Геральд в сердцах гневно чертыхнулся, вспомнив практически всех подопечных своего Правителя — Сатаны, тотчас замерев, выжидая время. Спустя несколько минут звук появился вновь, однако он был уже другой. Мужчина медленно продвинулся внутрь Сада Адама и Евы, к беседке со статуей Равновесия.

Внутри нее кто-то был. Демон сразу узнал этот хрупкий силуэт, стоящий к нему спиной: белые крылья, узкие женские плечи, легкое платье и накидка цвета холодного фарфора, дополненная полупрозрачной шалью, скрывающей пшенично-золотые колосья волос… Это была она, мужчина не мог ошибиться — Геральд узнал бы ее из тысячи, даже с завязанными глазами. Обычно он видел Мисселину радостной и счастливой, вечно смеющейся и неунывающей, однако сейчас… ее плечи, немного подскакивающие вверх, выдавали едва сдерживаемые всхлипы; перья на крыльях дрожали от пронизывающего ветра. Женщина явно не по своей воле сбежала сюда… Вероятно, от пытливых глаз, — мелькнуло в голове преподавателя, пока тот бесшумно приближался к беседке.

Не желая напугать любимую, он тихо, но предупреждающе, шаркнул ногой, а потом подошел вплотную и опустил на ее плечи свои теплые ладони. От этого жеста, полного скрытой нежности, ангел обернулась; ее глаза были полны непролитых слез, что собрались в уголках и норовили вот-вот упасть жемчугом на белоснежное платье.

— Геральд… — только и смогла вымолвить Мисселина, подняв на него взгляд, полный отчаяния и боли. — Ты не знаешь еще…

Она не смогла закончить фразу — к горлу подступил ком, и она закашлялась, дабы как-то подавить неприятное щекотание в гортани. Дыхание снова участилось от накатившего волнения, полноценного вдоха не хватало, и она обрывисто хватала носом воздух, дабы заполнить горящие легкие. Опустив глаза вниз, женщина закрыла лицо руками, не переставая всхлипывать.

— Ну-ну, тише, дорогая моя… что случилось? — заключив Мисселину в свои объятья, пытался успокоить ее Геральд. — Прошу, скажи… кто тебя обидел?

Женщина в ответ лишь замотала головой из стороны в сторону, отрицая услышанное. Слезы солеными каплями падали из ее покрасневших глаз на черную мантию мужчины, просачиваясь сквозь ткань и обжигая тело. Длинные тонкие пальчики узких кистей неожиданно схватили мужчину за края плаща, сжимая плотную ткань, зарываясь в нее лицом.

— Если кто-то из моих коллег сказал тебе что-то дурное или каким-либо другим способом сделал тебе больно, — заботливо поглаживая ее по голове, продолжил Геральд. — только назови имя, и я вырву ему язык, руки, крылья, — что потребуется… Шепфа, как ты дрожишь!

Преподаватель отпустил женщину, расстегивая ремни на своей шее, снимая длинный плащ. Укутав в него Мисселину, демон, немного придерживая ее, усадил ангела на мраморную скамью беседки, приземлившись рядом, приобняв ее и прислонившись виском к ее макушке, лежавшей у него на плече.

Он никак не мог понять, что стряслось в его отсутствие. Догадок не осталось, и демон просто ждал, когда любимая решится заговорить сама, когда немного успокоится и сможет подобрать нужные слова. Ей так больно, — промчалась в голове Геральда мысль. — Неужели что-то случилось с Вики… Или с Дино? А, может, с Бонтом… Так или иначе, для нее, на данный момент, важнее не расспрашивать, а просто побыть рядом. Совладать с возникшим желанием самовольно заглянуть в ее бездонные глаза, чтобы прочитать в них причину тревоги, было очень тяжело, но преподаватель из последних сил держал себя в руках. Мисселина, чувствуя его заботу и беспокойство, нежность, искренность чувств, и, одновременно с этим, исходящую от него внутреннюю напряженность, немного перевела дыхание, собравшись в мыслями, и тихо произнесла, все крепче сжимая сильную ладонь, которую схватила впопыхах, не отпуская: