В тихом омуте - страница 17

— Да? Кто это? — прозвучало в трубке.

Глубокий гортанный голос, речь немного ленивая, вкрадчивая. Николя Холт всегда отличала именно такая манера разговаривать. Причем это вовсе не было наиграно, нет, голос Николя полностью соответствовал её облику и образу поведения. Мужчины находили её голос возбуждающим и даже призывным.

Элинор прекрасно понимала своего мужа, который был не на шутку увлечен Николя. И не только её удивительным голосом — фигура у Николя тоже была прекрасная, гибкая как у пантеры. Сходство с кошкой усиливалось благодаря удивительным зеленым глазам, в которых мерцали огоньки. Элинор не раз говорила Майку, что будь сама мужчиной, непременно влюбилась бы в Николя.

— Ники, милая, доброе утро.

— Элли! Ты почему в такую рань звонишь?

— Извини, золотце. Надеюсь, не разбудила?

— Да, я уже накормила своего Ромео и… Подожди секундочку — пойду чмокну его на прощание.

Элинор терпеливо ждала, слушая, как подруга напутствует мужа — рули осторожно, не задерживайся, не забудь — Майк с Элли зовут нас на вечеринку… Наконец голоса стихли и послышались шаги.

— Извини, Элли, Оливер только-только уехал. — Голос Ники слегка прерывался, словно она запыхалась, спеша к телефону. — Боюсь, он опять на поезд опоздает. Все твердит, что это я виновата… — Она весело рассмеялась. — И ведь он прав. Нам нужен другой будильник — мы опять полночи пробарахтались и не слышали звонка. Так о чем мы с тобой говорили?

— Пока ни о чем, — засмеялась Элинор. — Я хотела пригласить тебя на чашку кофе, вот и все. Заскочишь?

— С удовольствием, — промурлыкала Николя. — Когда?

— В любое время. Правда, я бы хотела часиков в одиннадцать прошвырнуться по магазинам. В десять удобно?

— Да, вполне. Кстати, тебе ведь наверняка понадобится моя помощь. Почему бы тогда…

— Да нет, Николя, я сама справлюсь. Мне просто хочется поболтать с тобой. Насчет… В общем, давай — приходи быстрее.

Элинор повесила трубку. Пора, пожалуй, одеться, решила она. Николя непредсказуема — она может совсем забыть, что обещала прийти, а может и примчаться буквально несколько минут спустя. Дома их разделяли всего две сотни ярдов: Прейер-Лейн, слегка изгибаясь, вела от Вэлли-Роуд к Купер-Райз, и на всем её протяжении были всего три дома, и в том числе особняки, которые принадлежали Гэрисонам и Холтам. «Тихий омут» и «Пьяный дервиш», так они назывались. А вот Бен и Тони Вальдшнепы жили милях в трех-четырех от них, в старинном доме, именовавшемся скромнее — «Гнездо вальдшнепа». Эта семерка — муж Аманды Гэрисон был не в счет, поскольку относился к старшему поколению и не принимал участия в их забавах — и составляла ядро молодежной общественной жизни Уиндлбери-Снайпа. Молодежью их, конечно, можно было назвать с той лишь оговоркой, что в деревушке средний возраст девяти из десяти жителей приближался скорее к семидесяти, нежели к шестидесяти годам.

Главное, что все они были молоды духом. И — готовы взять от жизни по максимуму. Склонны порезвиться. За исключением разве что Тони, которая, по сравнению, с остальными, слыла Синим чулком. И Элинор была полна решимости это исправить.

Развязав пояс, она избавилась от халата, стряхнув его с плеч. Затем чуть поколебалась, не в силах решить, стоит ли делать гимнастику — наклоны, потягивания и прочие занудные упражнения, необходимые для того, чтобы поддерживать красоту тела… Что ж, её тело было и правда необыкновенно красиво, и Элинор оно нравилось даже больше, чем раньше, когда она работала моделью. Сейчас она казалась себе куда более женственной и притягательной. Впрочем, об этом лучше судить мужчинам… Причем — не самым целомудренным. Мысли её невольно унеслись к Майку, который сейчас трясся в поезде по пути в Лондон, где работал на одной из служб Би-Би-Си. Потом она мысленно представила Оливера Холта, рекламного агента, и его подружку Аманду Гэрисон, писательницу… Господи, подумала Элинор, поворачиваясь перед зеркалом, чтобы полюбоваться силуэтом своих обнаженных грудей, занятная у нас все-таки компания!

А почему бы и нет, собственно говоря? Что в этом дурного? Она задумчиво нахмурилась и нагнулась, дотягиваясь кончиками пальцев до ступней. Вреда мы никому не причиняем, и все довольны. Лучше ведь чувствовать себя раскрепощенными и получать от жизни удовольствие, чем тихо кукситься в одиночестве, пенять на судьбу и в конце концов становиться импотентом — вроде Дика, мужа Аманды.