В том мире света больше - страница 7

— Не я убил их, а тот, что в таверне хозяин. Бербик. — «Не поможет мне это».

— Слово чужака, против слов троих жителей Топи. Не густо, Фред.

— Так какого хера спрашиваешь?

Получил кулаком сбоку. Сплюнул. Половина лица вновь залилась кровью.

— С какой целью приехал?

— Проезжал мимо.

— Куда?

— К жене и детям.

— Сколько старшему?

— Двенадцать будет. — «Верит или нет?»

Рыжебородый время от времени лыбился, поднимая и опуская густые брови. Ничто его не выдавало. Впервые Крисп пожалел о том, что ему не досталось времени, как следует поучаствовать в придворных склоках и поплести интриги.

— Не повезло тебе, Фред Гронг. — Он махнул рукой.

Рядом стоящий громила взял меч Криспа и передал рыжебородому.

— Хорошая вещица. — Осмотрел навершие, схватился за рукоять и вынул на дюйм из ножен. — Дорогой. Гарда к клинку. Рыцарский клеймор. И не дал нам славного боя. Испугался, сэр?

«Сам себя спрашиваю, что вам глотки не перерубил».

— Я верю в справедливое разбирательство. — «Зря это сказал».

— Рыцарям это свойственно. Но ты не рыцарь, так ведь ты сказал господину Бербику? — Наклонился к Криспу с высоко поднятыми бровями.

«Нашивок на мне нет. Может, это спасет мою шкуру?»

— Так.

— Вралей здесь не любят.

«Где-то я это слышал».

— Мой брат был рыцарем. Он погиб у меня на руках. Это его меч. Я возвращался домой. По пути еще хотел навестить семью Томаса и сообщить скорбные вести. Мы проливали кровь за тебя, за него. — Кивнул в сторону стоящего рядом дылду с тупым лицом. — За империю. И так я плачу за это…

Рыжий помрачел. Веки припустились. Вроде получилось.

Нет, он улыбнулся.

— Рыцарь и его брат… — Выпятил зубы, ожидая продолжения.

— Ополченец. — «Верь мне, тупой кусок мяса!»

История, как видно, пришлась по душе. Бородач долгое время молчал, потирая рыжие кудри. Обращался пару раз за советом к стоящему у стены тупню. Ничего толкового посоветовать болван не мог.

— Давно не видали мы зрелищ, а? Цур? — Неожиданно повеселел рыжебородый.

— Нет, давненько не видали. — Болвана осенило. — А! Могильнику отдашь? Давай, давай! Скорее!

— Сегодня твой счастливый день, Фред! Ты не рыцарь, но воевал, пил кровь врагов. Ты легко сможешь победить даже в своем несобранном состоянии. Против тебя будет драться слепец. — Ехидная улыбка расплылась в рыжей бороде.

«Слепец?»

Во всем окружающем пейзаже прекрасным было только небо. Пушистые, крупные и низкие облака торопились куда-то на восток, позволяя солнцу украдкой освещать серые дома Топи. Толпы зевак не оказалось — одни лица в окнах. Неестественно бледные и угрюмые пятна неподвижно наблюдали.

Грязь подсохла и покрылась коркой. Раздавливая каждый попутный бугорок, Крисп высвобождал коричневую жижу. Вели его в кандалах двое бугаев по бокам, сзади еще несколько, спереди шел рыжебородый. Вскоре на представление подтянулось больше солдат, кто-то не побрезгал выйти из своего дома. Крисп по пути к эшафоту заметил ехидно улыбающегося Бербика на ступеньках своей таверны. Его дочь выглядывала из окна второго этажа.

Процессия остановились в нескольких шагах от монолитного круглого камня, в центре которого сидел Могильник в той же позе, что и всегда. Рядом с бородачом поставили скамью. Тот встал на нее и громко заорал:

— Жители Топи! — Вознес руки к небу. — Этот человек убийца, он убил дорогих нам братьев Коулди!

Впервые Крисп не услышал восторженных возгласов от присутствующих. Ему доводилось бывать на казнях, турнирах и смертельных битвах. Толпа ревела и требовала крови. Но не здесь. Лица местного люда оставались такими же немыми и угрюмыми.

— Победа над Могильником — останется жить и получит свободу, если же нет, так пусть отправится в трясину! И да осудит его Хозяин Блат! — Рыжебородый спрыгнул на землю.

Двое солдат подбежали, подхватили скамью и поставили рядом с эшафотом.

Криспу сняли кандалы и вручили его меч. Приятная тяжесть наполнила руку. Солнце высунулось и осветило клинок на мгновение. Лезвие сверкнуло, не смотря на небольшую ржавчину. «Хороший знак», — сказал себе Крисп.

Плечи ныли, а лицо горело от боли. Он ступил на скамью и замер, осматривая Могильника. Тот неподвижно сидел, как и прежде.