В высших сферах - страница 3

Их провели из высокого вестибюля с колоннами вверх по дорогому красному ковру, украшавшему мраморную лестницу, а затем по широкому, увешанному гобеленами коридору в Длинную гостиную, где обычно проходили малые приемы – такие как сегодня. Большая, вытянутая в длину, похожая на коробку для туфель комната с высоким потолком, выложенным балками, напоминала гостиничный вестибюль, только более уютный. Однако призывно сгруппированные кресла и диванчики, обтянутые материей светло-бирюзовых и желтых тонов, пока были пусты, а шестьдесят с чем-то гостей стояли и непринужденно беседовали. Высоко над их головами висел портрет королевы во весь рост, которая смотрела без улыбки на золотые парчовые занавески, закрывавшие сейчас окна. А в дальнем конце комнаты мелькали, вспыхивая и угасая, огоньки на рождественской елке. Гул разговоров заметно поутих, когда премьер-министр и его жена Маргарет Хоуден – в бальном платье из светло-сиреневого кружева, с оголенными плечами – вошли в зал.

Лейтенант военно-морских сил провел их прямо к тому месту у пылающего огня, где генерал-губернатор принимал своих гостей. Помощник объявил:

– Премьер-министр и миссис Хоуден.

Его превосходительство достопочтенный маршал авиации Шелдон Гриффитс, генерал-губернатор ее величества в доминионе Канада, протянул руку.

– Добрый вечер, премьер-министр. – Затем, любезно наклонив голову, произнес: – Маргарет.

Маргарет Хоуден умело присела в реверансе и улыбнулась Натали Гриффитс, стоявшей рядом с мужем.

– Добрый вечер, ваше превосходительство, – сказал Джеймс Хоуден. – Вы выглядите чрезвычайно хорошо.

Генерал-губернатор, седовласый, с красным лицом и военной выправкой, все еще державшийся очень прямо, несмотря на годы, был в безупречном вечернем костюме с внушительным рядом медалей и орденов. Он нагнулся с видом заговорщика.

– У меня такое чувство, будто этот мой чертов хвост сейчас загорится. – И указал на камин. – Вот теперь, когда вы приехали, давайте отойдем от этого ада.

И все четверо не спеша пошли по комнате – генерал-губернатор держался любезно и дружелюбно, как и положено хозяину.

– Я видел ваш новый портрет работы Карша, – сказал он Мелиссе Тейн, изящной и грациозной жене доктора Бордена Тейна, министра здравоохранения и благосостояния нации. – Очень красивый портрет – почти такой же красивый, как вы сама.

Ее супруг, находившийся рядом, покраснел от удовольствия. А стоявшая рядом с ними Дэйзи Каустон, полная матрона, не очень заботившаяся о своей внешности, брякнула:

– Я пыталась, ваше превосходительство, убедить мужа позировать для Карша, по крайней мере пока у него еще есть волосы.

Стоявший рядом с ней Стюарт Каустон, министр финансов, которого друзья и противники звали Улыбчивым Стю, добродушно осклабился.

Генерал-губернатор окинул взглядом быстро лысеющую голову Каустона.

– Лучше прислушайтесь к совету жены, старина. Я бы сказал, у вас осталось не так уж много времени. – Он произнес это безобидным тоном, и раздался взрыв смеха, в котором министр финансов принял участие.

Группа, окружавшая генерал-губернатора, пошла дальше, а Джеймс Хоуден повернул назад. Поймав взгляд Артура Лексингтона, министра по внешним сношениям, который стоял со своей женой Сьюзен на расстоянии нескольких групп от него, Хоуден еле заметно кивнул. Лексингтон извинился и направился к Хоудену – этакий коротконогий херувимчик пятидесяти с лишним лет, чья манера держаться легко и беззаботно скрывала один из самых острых умов в международной политике.

– Добрый вечер, господин премьер-министр, – сказал Артур Лексингтон. И, не меняя выражения лица, понизив голос, произнес: – Все под контролем.

– Вы разговаривали с Энгри? – сухо спросил Хоуден. Его превосходительство Филипп Б. Энгроув, которого друзья звали Энгри, был послом США в Канаде.

Лексингтон кивнул.

– Ваша встреча с президентом назначена на второе января, – тихо произнес он. – Конечно, в Вашингтоне. Так что у нас есть десять дней.

– Они нам все понадобятся.

– Я знаю.

– Вы обсудили процедуру?

– Не в деталях. Вам будет устроен банкет в первый день – пустая болтовня, как всегда, – затем на другой день встреча, где нас будет всего четверо. Я полагаю, вот тогда-то мы и займемся делом.