В высших сферах - страница 7

Однако же вне ограниченного круга лиц имя Брайана Ричардсона было почти неизвестно, и в тех редких случаях, когда его фотография появлялась в газетах, делалось это всегда наименее заметно – чтобы он был во втором или третьем ряду группы политиков.

– О нашей договоренности с Белым домом следовало не сообщать несколько дней, – сказал Хоуден. – Да и тогда это надо было представить как беседу о торговле и финансовой политике.

– Какого черта, шеф?! Вы же можете по-прежнему так и сделать, – сказал Ричардсон. – Просто сообщение прозвучит немного раньше – только и всего… например, завтра утром.

– А есть у нас альтернатива?

– Повсюду пойдут догадки, будут муссироваться темы, обсуждения которых мы хотим избежать. То, что один человек обнаружил сегодня, другие могут узнать завтра. – И руководитель партии сухо продолжал: – На данный момент только одному репортеру известно, что вы планируете такое путешествие, – Ньютону из торонтской газеты «Экспресс». Он малый ловкий – позвонил сначала своему издателю, а издатель позвонил мне.

Джеймс Хоуден кивнул. Газета «Экспресс» неизменно поддерживала правительство, а порой выступала даже чуть ли не как орган партии. Они не раз оказывали друг другу услуги.

– Я могу задержать это сообщение на двенадцать, может быть, даже на четырнадцать часов, – продолжал Ричардсон. – Но больше – рискованно. Не могло бы министерство внешних сношений выступить к тому времени с заявлением?

Свободной рукой премьер-министр потер свой длинный, похожий на клюв нос. Затем решительно произнес:

– Я скажу им.

Эти слова предрекали хлопотливый вечер для Артура Лексингтона и его старших чиновников. Им придется поработать с американским посольством и, конечно, с Вашингтоном, но Белый дом пойдет на это, узнав, что пресса кое-что пронюхала, – они привыкли там к подобного рода ситуациям. А кроме того, убедительно составленное сообщение для прикрытия было столь же необходимо президенту, как и Хоудену. Настоящие проблемы, которые они будут обсуждать на встрече через десять дней, были слишком деликатны, чтобы в данный момент раскрыть их публике.

– Раз уж мы разговариваем, – заметил Ричардсон, – есть какие-нибудь новости о визите королевы?

– Нет, но я всего несколько минут назад говорил с Шелом Гриффитсом. Он посмотрит, что сможет сделать в Лондоне.

– Надеюсь, все сработает. – В голосе руководителя партии звучало сомнение. – Старик всегда чертовски точен. Вы сказали ему, чтобы он покрепче подтолкнул дамочку?

– Не совсем в таких выражениях. – Хоуден улыбнулся. – Но это было основным в моем предложении.

На линии послышался хохоток.

– Лишь бы она приехала. Ее приезд мог бы немало помочь нам в будущем году, не говоря уж об остальном.

Хоуден уже собирался повесить трубку, как в голову ему пришла одна мысль.

– Брайан…

– Да.

– Постарайтесь заехать в течение праздников.

– Благодарю. Заеду.

– А как насчет вашей жены?

Ричардсон весело ответил:

– Боюсь, вам придется довольствоваться только моим обществом.

– Я не хочу любопытствовать. – Джеймс Хоуден помедлил, понимая, что Милли слышит половину их разговора. – Не стало лучше?

– Мы с Элоизой живем в атмосфере вооруженного нейтралитета, – ответил Ричардсон. – Но это имеет свои преимущества.

Хоуден мог догадаться, какие преимущества имел в виду Ричардсон, и снова почувствовал нелепую ревность при мысли, что глава партии и Милли сейчас там одни. Вслух же произнес:

– Мне очень жаль.

– Просто удивительно, к чему человек может привыкнуть, – сказал Ричардсон. – По крайней мере мы с Элоизой знаем, на каких позициях стоим, а позиции у нас разные. Еще что-нибудь, шеф?

– Нет, – сказал Хоуден, – больше ничего. Пойду поговорю теперь с Артуром.

Он вернулся из библиотеки в Длинную гостиную, встреченный жужжанием разговоров. Атмосфера теперь несколько разрядилась – напитки и ужин, который уже почти подошел к концу, способствовали всеобщему расслаблению. Хоуден обошел несколько групп, люди выжидательно смотрели на него, он улыбался им, обмениваясь фразой-другой.

Артур Лексингтон стоял рядом со смеявшимися людьми, которые смотрели, как министр финансов Стюарт Каустон показывал фокусы: он занимался этим время от времени, стараясь скрасить унылую атмосферу в перерывах между заседаниями кабинета министров.