В яме с Пайпером - страница 8

Родди... Мммм... Пайпер!»

И это было рождением Родди Пайпера!

Все были в шоке. Никто такого не видел. Это было все в новинку и для аудитории, и для Хеннига, и для меня самого! Нет, бывали красочные выходы, да. Но

тогда не использовали музыку, не было пиротехники. Рестлеры просто выходили из-за кулис и направлялись к рингу для матча. Никогда не забуду выражение лица

Хеннига, когда я забрался на ринг. Если бы взглядом можно было убивать, я был бы мертв дважды! Все, что я успел заметить, — это огромная человеческая туша

с молниями, сверкающими из глаз, и громом, исходящим из его зада. Прозвучал гонг, Хенниг набросился на меня и ударил так, что я упал на спину. Я бы вывалился

за канаты и ударился головой, если бы не мой добряк-противник! Он успел ухватить меня за волосы, вырвав порядочный клок волос. При этом, правда, он спас

мне жизнь! В общем, он втащил меня обратно, провел свой фирменный финишер «Топор», а затем удержал. Три секунды на удержание, семь секунд до того — сложите

и вы получите первый мой мировой рекорд в про-рестлинге! Я имею честь быть рекордсменом по самому короткому проведенному матчу в истории Арены Виннипега —

десять секунд!

Я убрался с ринга, побрел обратно в раздевалку в весьма удрученном состоянии. Мои друзья-волынщики исчезли, их совершенно не вдохновило мое «выступление».

У меня тоже особых эмоций не было. Я получил перелом носа, мне было стыдно, потому что я считал себя достаточно крепким парнем. И вот я сидел в раздевалке,

низко опустив голову. Помню, подошел Томко, но я увидел только его туфли. Я не решился поднять взгляд, думал, он будет смеяться надо мной. Но он вместо

этого сказал: «Парень, ты был просто великолепен! Не хочешь съездить в Канзас-Сити?» Я ответил: «А Лэрри Хенниг там будет?» Он сказал, чтобы я не беспокоился,

что сегодняшнего больше не повторится.

В общем, он помог мне начать выступления и по другую сторону границы. Томко частенько проводил шоу в США, так что я залез на заднее сидение его Линкольна

Континенталя, он вручил мне пару одеял, а на границе сказал, что я его сын. Я притворился спящим и нас пропустили без проблем.

Первая остановка в США была в старомодном, очень старом и совсем не модном отеле Калхаун Бич. Там мы провели небольшое шоу, в котором я схватился с 24-дюймовыми

руками Билли Грэма и с другими рестлерами, каждый из которых был существенно тяжелее меня — минимум килограммов на 50. Если вы посмотрите старые записи,

вы увидите, что меня постоянно быстро побеждали. Каждый раз из меня вышибали дух и всем это только нравилось. Как-то после одного из таких «матчей» Грэм

пожалел, что у нас слишком мало ТВ-времени, пообещав, что в следующий раз он даст мне больше времени. Я кивнул, прекрасно понимая, что ему наплевать. Он

подумал, что я купился и довольно заржал. Это было моим первым знакомством с «Корпоративным юмором» (ribbing the square), о котором речь пойдет в третьей

главе. Но более важно было то, что я начал понимать, кем я был на самом деле. Я был банальным трусом. Я боялся всего и всех. С другой стороны, это означало,

что я не боюсь ничего. Только поэтому я и смог чего-то добиться.

Несмотря на то, что я был мальчиком для битья на ринге, я стал достаточно популярной фигурой. Все потому, что я мог достать все, что угодно и где угодно —

от дамочки в баре до номера в битком забитой гостинице. Проще говоря, я был мечтой промоутера. За пределами нашей труппы вообще никто не знал о моем существовании.

Если бы я умер, нашли бы другого. Если бы меня арестовали, они бы отказались признавать наше знакомство. Что было хорошего, так это тот факт, что приходилось

общаться с разными людьми — от святых и до серийных убийц. Со временем я учился не пугаться всего и вся так быстро.

Но какой был у меня выбор? Я был тинэйджером без образования, без друзей и семьи, без каких-либо документов. Я во всем полагался на тех ребят, чтобы они

помогли мне стать хоть кем-то в этой жизни. И вне зависимости от того, чего они хотели, что бы я сделал, я старался это сделать без лишних вопросов. Нужно