«В» - значит вторжение - страница 77
Всегда какое-нибудь оправдание. Когда Генри все-таки с ним встретился, она заявила, что Гас так утомился после этого, что его пришлось уложить в постель.
— Похоже на правду. Когда я болею, мне хочется только спать. Последнее, что мне нужно, это чтобы кто-то сидел там и пытался развлечь меня болтовней.
— Вы разговаривали с ним последнее время?
— Недели две назад.
— Что, я уверена, очень ей подходит. Она ясно дала понять, что не хочет меня впускать. Мне приходится ломать голову, чтобы поставить ногу за дверь.
— Она его оберегает. Что в этом плохого?
— Ничего, если бы ему стало лучше. А ему делается только хуже.
— Я не знаю, что сказать. Мы с Соланой разговариваем каждые пару дней, и она ничего такого не говорила.
— Конечно, нет. Это она все делает. Что-то не так. Я это хребтом чую.
— Я надеюсь, что вы не предлагаете, чтобы я приехала. Я была там шесть недель назад.
— Я знаю, что это беспокойство, но Гасу нужна помощь. И я скажу кое-что еще. Если Солана узнает, что вы приезжаете, она заметет следы.
— Да ладно, Кинси. Она спрашивала три или четыре раза, не собираюсь ли я его навестить, но я не могу уехать. Зачем предлагать мне приехать, если она делает что-то плохое?
— Потому что она хитрая.
Мелани замолчала, и я представила себе, как крутятся маленькие колесики. Я подумала, что, может быть, достучалась до нее, но она сказала:
— С вами все в порядке? Потому что, если честно, это все звучит очень странно.
— Со мной все в порядке. Это Гас, о ком я беспокоюсь.
— Я не сомневаюсь, что вы беспокоитесь, но все эти вещи, в духе плаща и кинжала, звучат немного мелодраматично, вы не думаете?
— Нет.
Мелани глубоко вздохнула, давая понять, что это все уже слишком.
— Ну ладно. Допустим, вы правы. Приведите один пример.
Теперь я замолчала. Как всегда, застигнутая подобным требованием, я не могла ничего вспомнить.
— Мне так сразу ничего не приходит в голову. Если хотите, я могу предположить, что она дает ему снотворное.
— Ой, ради бога. Если вы думаете, что она так опасна, увольте ее.
— Я не имею права. Это зависит от вас.
— Ну, я ничего не могу сделать, пока с ней не поговорю. Давайте честно. У каждой истории есть две стороны. Если я уволю ее на основании того, что вы сказали, она напишет жалобу в совет трудовых отношений насчет несправедливого увольнения. Вы знаете, о чем я говорю?
— Черт возьми, Мелани. Если вы расскажете это Солане, она просто взорвется. Она так отреагировала в прошлый раз, когда подумала, что я ее проверяю.
— Как еще я должна понять что происходит?
— Она ни в чем не признается. Она слишком умна.
— Но пока что это просто ваши слова против ее. Я не хочу показаться бесчувственной, но я не собираюсь лететь за пять тысяч километров просто потому, что вы что-то «чуете хребтом».
— Можете мне не верить. Если думаете, что я такая ненормальная, почему бы вам не позвонить Генри и не спросить его?
— Я не говорю, что вы ненормальная. Я знаю, что нет. Я подумаю над этим. Сейчас мы завалены работой и отпрашиваться было бы большой проблемой. Я поговорю с боссом и перезвоню.
Типично для Мелани, мы с ней больше не разговаривали в течение месяца.
В 6.00 я вошла к Рози и обнаружила Генри, сидевшего в баре за своим обычным столиком.
Я решила, что заслужила своим кристальным поведением право поесть вне дома.
В таверне было оживленно. Был вечер среды, известный как «решающий день» для работяг, неделя была прожита более, чем наполовину.
Генри вежливо поднялся и отодвинул мне стул. Он купил мне бокал вина, которое я потягивала, пока он доканчивал свой Блэк Джек со льдом. Мы заказали ужин, точнее, мы слушали, пока Рози определяла, что мы будем есть. Она решила, что Генри понравится ее
гуляш из оленины. Я рассказала ей о своих целях в питании и умоляла воздержаться от большого количества сметаны и ее вариантов. Рози восприняла это спокойно, сказав:
— Очень хорошо. Не волнуйся. Для тебя я приготовлю гисада де гилота.
— Прекрасно. Что это?
— Это перепелка в остром томатном соусе.
Генри поерзал на стуле с обиженным видом.
— А почему мне нельзя этого?
— Ладно. Вы оба. Скоро принесу.
Когда еда была доставлена, Рози убедилась, что у каждого из нас есть бокал очень плохого красного вина, которое она торжественно налила.