Ваалан - страница 4

Смотрю на парня. Кто он такой, чего от меня хочет? Я ни слова не понимаю из его речи, лишь догадываюсь, что мне задают вопросы. Странно, ведь молитву-то я понял.

— Где я? — спрашиваю на арабском в свою очередь и теперь вижу непонимание в глазах своего собеседника.

Он, наклонив голову, вслушивается в мой говор и отрицательно качает головой, показывая, что вопрос непонятен. Я повторяю вопрос на английском. На этот раз мне показалось, что вопрос понят.

— Аmerican?

— No it is, — облизываю сухие, потрескавшиеся губы.

Парень подскакивает к кувшину и наливает воду. Осторожно поит меня, приподняв за голову. Стало значительно лучше. Он уходит, показывая знаками, что скоро вернется.

Рассматриваю потолок, крашеный известкой, одинокую лампочку, свисающую на двухжильном проводе. С трудом поворачиваю голову и вижу маленький облезлый шкафчик темно-бордового цвета, без намека дверь. Стоят книги, стопка бумаги. Окно напротив меня небольшое, с деревянной рамой, одна створка открыта, воздух колеблет простенькую занавеску. Дверной проем — справа. У моих ног стоит маленький столик на четырех ножках, на котором кувшин и пиала.

Больше в комнате ничего нет, то, что позади меня, не вижу, запрокинуть голову нет сил и желания. Слышу, как жужжит в комнате муха, и детские крики на улице.

Где я? Кто этот парень? Его лицо мне незнакомо. Вопросов больше, чем ответов. Болит все тело, странно болит. Тянет. Я чувствую его местами, словно комбинезон, одетый в первый раз…

Машинально провожу руку по телу и понимаю, что женской груди НЕТ! Рука стремительно ныряет в промежность, чтобы наконец ощупать то, чем я гордился столько лет.

Я вернулся!!!

Я в своем теле, не в женском, а в своем родимом, по которому так соскучился. Хотелось вскочить и станцевать, физических сил не было, но радости было столько, что я задыхался от переполнявших меня эмоций.

Здесь мой родной, на месте, я так соскучился!

Не в силах сдержать радости, сжимаю свое мужское достоинство, и в это время мое уединение прерывают. Тот самый незнакомый парень в сопровождении старика и совсем молодого парнишки с удивлением смотрят на мои странные рукоблудские действия.

Опомнившись, убираю руку: но в трех парах глаз застыл немой вопрос. Да, конечно, это выглядит странно, но кто не терял, тот не поймет.

— Ты понимаешь язык, на котором я говорю? — старик смотрит на меня в ожидании ответа.

— Да, — киваю я.

— Значит, ты понимаешь арабский, — старик удовлетворенно проводит рукой по куцей бороденке. — Я Шафи Хусейн, преподаватель Таджвида в медресе.

«Медресе — религиозная школа», — всплывает в голове, а слово «таджвид» мне неведомо.

— Кто ты, как тебя зовут? — задает он вопрос.

— Меня зовут Александр, я турист из России. Россия, Москва, Путин! — стараюсь дать максимум информации, чтобы меня поняли.

При слове «Москва» лицо старика прояснилось, и он кивнул:

— Москоу.

Старик переводит мой ответ парню. Все вновь таращатся еще хлеще, видимо решая, верить мне или нет. Парень что-то шепчет на ухо старику, бросая взгляды в мою сторону. После одобрительного кивка ко мне обращаются на английском:

— Как ты оказался в море так далеко от берега?

Пожимаю плечами. Как мне объяснить все случившееся? Лучше немного повалять дурака, пока ситуация не прояснится. Я понятия не имею, кто эти люди и насколько безопасно сейчас раскрывать все карты.

— Тебя выловил в море Айман, — парнишка показывает на того, кто читал молитву и поил меня водой. — Ты почти умер! Он согрел тебя, укутал и привез в свой дом.

— А где я нахожусь? Где этот дом? — перебиваю парня.

— Рас-Хафун, на мысе Хафун, — понимая, что мне это ничего не говорит, парень добавляет: — Сомали, Африка.

Сомали! В голове тревожная мысль, что-то не так с этим Сомали, то ли война, то ли междоусобица, то ли пираты, воспоминания близко, но не могу поймать конец нити, чтобы распутать клубок. Пиратство — не главная проблема этой страны, у них — затянувшийся военный конфликт.

— Есть сигареты? — задаю вопрос парню.

— Нет, но чуть позже принесу, — парнишка переводит мои слова и снова обращается ко мне:

— Когда тебя выловили, ты был одет в военную форму. Ты военный?