Вакцинация без диагностики – профанация в борьбе с инфекционными болезнями. Основы вакцинологии - страница 18
Раздел III
Диагностика III
Опасная, непредсказуемая, ложноположительная реакция Манту
«С какой целью реакция Манту ставится ежегодно (!) нашим детям?» Вопрос, постоянно задаваемый не только родителями, но и врачами, приходящими ко мне на семинары.
В нашем Отечестве на поставленный вопрос не существует правильного, научно обоснованного ответа. Трактовка реакции Манту очень запутана и преподносится вакцинаторами, мягко говоря, довольно странно и противоречиво (16–19, 45). Более того, на практике совмещено абсолютно несовместимое – два ответа в одной реакции, что дважды абсурдно: определяют одномоментно инфицированность (или заболевание туберкулёзом: у нас всё едино!) и противотуберкулёзный вакцинальный иммунитет после БЦЖ. Измерение иммунитета проводят, как было отмечено выше, в миллиметрах… ученической линейкой.
Реакция Манту – ответ клеточного иммунитета как гиперчувствительности замедленного типа на сенсибилизацию организма микобактериями туберкулёза, т. е. предназначена она для выявления наличия в организме возбудителя туберкулёза.
Первая встреча с микобактериями туберкулёза, привносимая искусственно, массово и преднамеренно, происходит в роддомах посредством вакцинации БЦЖ – живыми микобактериями.
Туберкулин для постановки реакции Манту (туберкулиновой пробы) получают из фильтрата туберкулёзных микобактерий путём добавления к нему химических веществ. В широкой практике применяют туберкулин, содержащий 0,01 % хинозола (фенола) и 0,005 % твина-80 (44, 45). «хорошенькая» смесь для постановки специфической реакции!
Итак, во-первых, КЛАССИЧЕСКОЕ предназначение реакции Манту – ОПРЕДЕЛЕНИЕ РАНЕЕ СУЩЕСТВОВАВШЕЙ или НАСТОЯЩЕЙ ИНФИЦИРОВАННОСТИ МИКОБАКТЕРИЯМИ ТУБЕРКУЛЁЗА.
Напоминаю: «АТАКА ТУБЕРКУЛЁЗА, КАКОЙ БЫ УМЕРЕННОЙ ИЛИ ВРЕМЕННОЙ ОНА НИ БЫЛА, делает человека ТУБЕРКУЛИНПОЛОЖИТЕЛЬНЫМ НА ВСЮ ЖИЗНЬ. Это хороший диагностический тест для доказательства бывшей и настоящей туберкулёзной инфекции» (42, с. 90).
Все наши дети сталкиваются с «умеренным» воздействием микобактерий, подвергаясь вакцинации БЦЖ уже в период новорождённости.
Пусть ослабленными, но ЖИВЫМИ МИКОБАКТЕРИЯМИ (!), присутствие которых в растущем детском организме создано искусственным путём… Следовательно, «атака туберкулёза» осуществляется систематически, с примитивной регулярностью, из поколения в поколение на протяжении десятков лет. Реакция на ослабленные микобактерии – БЦЖ и по характеру, и по продолжительности у каждого индивидуума очень неоднозначная, несмотря на то, что вакцинаторы не хотят или не могут отойти от утверждения «общего здоровья», будто бы одинакового в своих проявлениях у «всех подряд» (16–19).
Так, к примеру, у определённых лиц возможно носительство этой «малой болезни туберкулёза» (22, 42, 46, 47) – персистенция, которая продолжается у каждого по-своему и неограниченно долго, что зависит исключительно от индивидуальной характеристики организма прививаемого, от его способности к метаболизму – биотрансформации этого чужеродного агента, от конституциональных особенностей иммунной системы. Поэтому реакция Манту в данном случае говорит только о том, что контакт был. Причём, в большей степени это присуще тем, кто не «переработал» БЦЖ, сохранив микобактерии в скрытой, маскированной – персистентной форме. Состояние персистенции, то есть хронической инфицированности, особенно опасно для восприимчивого контингента лиц.
Отсюда, во-вторых, реакция Манту должна использоваться исключительно ДО прививки БЦЖ.
В-третьих, эта диагностическая проба не может определять иммунитет против туберкулёза. Противотуберкулёзный иммунитет оценивается иммунологическимиметодамии вне организма ребёнка (20, 22, 23, 28, 48). Но наши вакцинаторы используют туберкулиновую пробу и на этот предмет, подобно ранее существовавшей антительной пробе – реакции Шика (тоже небезопасной, отменённой у нас всего лишь в 80-х гг.). С помощью последней уточняли (на ребёнке!) наличие либо отсутствие антител против дифтерийного анатоксина, входящего в АКДС, хотя уже с 60-х годов ушедшего столетия методы in vitro и здесь заменяли реакцию Шика (20).