Валентина Серова. Круг отчуждения

Июнь. Краски яркие, дни бесконечные, вечера прозрачные, светлые. Русалкины ночи. Взрослых нет — они на покосе.

Весь день по Боборыкиной улице носятся дети. Сидя на заборе, грызут семечки, мальчишки наблюдают за дорогой; с ними Валька, самая упрямая и заводная девчонка лет пяти; растрепанная, лохматые косы уже расплелись, рыжее лицо сияет, как подсолнух. Вдруг в конце улицы — явление! Что за неожиданность такая? В белом платье и с сундучком, легкой походкой надвигается барынька. Городская.

— Ой. Валька, дывись, яка барыня иде!

— Та це ж не барыня, це ж моя мамо!

Она сразу узнает свою красивую, синеглазую, строгую, опрятную, словно из воскресной церкви, мать. Вот незадача!

Мама Клава, уезжая, наказывала:

— Чтоб вшей не разводила! Чистенькой ходи.

Мало того, еще и мыться заставляла.

Мигом промелькнуло в голове у Вальки: «Немытая, нечесаная, косы лохматые. Что сейчас будет!»

И с этим сумбуром в голове, сиганув с забора, наметила кадку с водой, стоящую неподалеку. Сразу смекнула — если волосы мокрые, даже пусть не совсем чистые, мама похвалит. Да и потом, выбора у нее уже нет, и она — плюх в кадку вниз головой! Но тут мама Клава ее настигла. Вокруг вся земля, вытоптанная до серого цвета курами, забрызгана водой. С кос Валькиных вода ручьем стекает.

— Валентина! Опять немытая. Дай-ка уши посмотрю.

Валя покорно подчинилась.

И вот тут-то мама увидела, что у Вальки вши, очень рассердилась и сказала:

— Так, девочка, надо нам подстричься. Придется косы тебе, если не хочешь мыться, отстричь.

Маленькой девочке, не понимающей, что такое зараза, страх как обидно. Подстричься! Да еще и наголо! Вот беда!

Тем не менее хитрая мама Клава уговорила доверчивую дочь поистине тонкой уловкой:

— Глупая, чего ты боишься? Разве не понимаешь? Я тебя подстригу вечером, вымоемся как следует, а утром у тебя новые косички вырастут. Ночью-то тебя лысой никто не увидит.

— Правда, новые вырастут?

— А то как же?

Обманула.

Посмотрев на себя в маленькое зеркало. Валька увидела все: огромные синие глаза — жалкие, длиннющий нос, но вместо своих любимых кос — большой голый лоб. Даже страшно стало. Черт знает кто! Мальчишка не мальчишка, девчонка не девчонка. И даже челки мама Клава не оставила!

Ежась от непривычного холодка, несчастная, колючая, Валька забралась под одеяло и стала ждать, когда начнут расти косы. Они все не появлялись. Наверное, надо заснуть.

Рано утром, проснувшись, первым делом схватила себя за голову — лысая!!! Не может быть... Где ее новые длинные красивые косы?

Вот это был настоящий шок. Ведь даже допустить мысль о том, что мама может ее обмануть, она не хотела. Но уж конечно, поверить теперь, что косы вырастут, обязательно вырастут, но постепенно и сейчас они уже растут, но незаметно для нее — так объясняла мама Клава, — она уже не могла. После такого обмана со стороны взрослых, надо полагать, не каждый ребенок поверит, что волосы вообще могут расти.

Мама уехала, а дочь осталась у деда с бабкой на хуторе с дивным названием «Валки Пасуньки Боборыкина улица» залечивать свое небывалое горе. Мальчишки дразнились:

— Валька лысая, Валька вшивая!!!

Впрочем, горе это быстро забылось. Первые перышки незаметно для нее снова покрыли упрямую голову.

Мама, Клавдия Михайловна Половикова, молодая провинциальная актриса, приезжала ка хутор близ Харькова к дочери время от времени. Ее родители, украинцы Диденко, взяли девочку совсем маленькой. Деревня Валки (сейчас город), хутор Пасуньки — от слова «пасти», ну и Боборыкина улица. Валентина говорила, что жила в те годы у родителей матери.

Деда помнила очень смутно. Только ощущения: тепло, запахи, цвета. Помнила, как дедушка приезжал с ярмарки и привозил ей сахарные пальцы — желтые леденцы, завернутые в бумагу. В бороде у деда Михайла белела мука, и потому позже она решила, что дед ее работал мельником. Возможно, что борода была седой и белой, но запах муки все же остался в памяти. Как звали бабушку, Валентина не помнила.

Еще одно яркое, как внезапная вспышка, воспоминание.

Она совсем маленькая. Может быть, года три... Мама привезла из города большую куклу с синими глазами и густыми пушистыми ресницами — точно как у Вальки! Дивная кукла в нарядном городском платьице с кружевами, моргает, говорит: «Ма-ма! Ма-ма!» Малышка взяла ее на руки и с тех пор не расставалась с ней ни на секунду.