Валерий Попенченко - страница 11

…Кризис миновал. Валерий остался в строю. Не повесил боевых перчаток. «Травма» постепенно зарубцовывалась. В эти тяжелые для них дни, как мог, поддерживал и ободрял их и третий близкий человек — мать Валерия Руфина Васильевна. Ежедневно писала она письма, ее тревожило состояние сына, его дипломная работа и, конечно бокс. Но об этом позже…

А в ту памятную ночь, рассказав о своем тренере и вспомнив начало нашего разговора, Валерий, заметил:

— Вот я говорил о моих первых шагах на флоте…

Во всех переплетениях боксерской своей судьбы, даже в конфликте с самим собой, краем сознания я чувствовал, понимая, что не могу подвести не только тренера, не только себя. Меру ответственности чувствовал… с чем бы это сравнить?.. Пожалуй, это такое чувство, словно позади граница, а ты сам — на боевом посту! Ну как тут проиграть, особенно теперь, в зарубежной встрече? Не прощу себе такого никогда! Ведь это все равно, что прорыв в наш тыл! Да, самые верные и надежные мои болельщики «в любую погоду» — это пограничники. Они и сейчас меня не забывают. Хочешь, покажу телеграммы от ребят с Камчатки, с Севера и даже с твоих Курил?

И я вновь почувствовал, как Валерий вспыхнул искренностью, такой характерной для него.

— Не надо показывать, верю. Спать пора! — скомандовал я, — Кто тут старший на рейде, ты или я?

— По возрасту и по званию — ты, а по положению я! — засмеялся Валерий. — Ведь ты у меня в гостях. А впрочем, будь по-твоему!..

Валерий встал, потянулся до хруста, его силуэт четко выделялся на фоне окна, в котором уже брезжил осенний рассвет.

Я жадно читал скупые отчеты о матчах в Англии. И вдруг получил сразу два письма от Валерия уже из Ленинграда. Судя по письмам, он был очень доволен поездкой. Он подробно описывал встречу и теплый прием в Лондоне, хорошо отзывался о местных журналистах, делился впечатлениями о своих выступлениях…

Вот строки из одного письма:

«Вечером накануне боев — тренировка. В зале много журналистов. Работают они очень оперативно. Достаточно сказать, что едва мы успели разместиться в гостинице, как на экранах телевизоров увидели встречу, происходившую час назад на аэродроме. Узнаем, что нашу сборную пригласил к себе в зал на тренировку знаменитый средневес негр Рэй Робинсон[2]. Дружеские рукопожатия. Обмен сувенирами. Ребята дарят Рэю свои значки. На память Робинсон сфотографировался с нашей командой. Затем мы увидели тренировку чемпиона-профессионала. По интенсивности она не превосходит нашу. После тренировки Робинсон провел спарринг в три раунда. Бой проходил на высоком уровне и в быстром темпе, но я не заметил в нем чего-либо особенного. Подобные бои мы, любители, проводим обычно по шесть-девять раундов подряд со спарринг-партнерами разных весовых категорий. Единственное, что удивило, — это экономность движений и поразительная точность ударов, отличная реакция и работа ног. Он буквально танцевал на ринге. Мы были вдвойне удивлены, узнав, что Рэю Робинсону уже сорок четыре года, боксирует он почти четверть века. Много лет назад из-за тяжб с бизнесменами он, как когда-то и Джо Луис[3], не мог уплатить на логов и навсегда покинул США, приняв английское подданство, поселился в Лондоне.

Приглашение Рэя Робинсона в свой, подчеркиваю, в свой зал, было знаменательно. Думаю, что сам Рэй был далек от желания похвастаться перед нами своим мастерством и силой. Но та суета, какая-то показуха, сопровождавшие его тренировку со стороны окружавших его джентльменов, бросилась мне в глаза. Об этом непременно поговорим при встрече.

На следующий вечер — бой. Проходил он в закрытом стадионе «Уэмбли», Перед встречей — парад, звучат гимны, приветственные речи. Публика принимает нас хорошо. Незаметно рассматриваю своего противника, Эльф Мэтьюз — докер из Ливерпуля. Отлично сложен, одного роста со мной, но руки у него длиннее. Учитываю я эту немаловажную деталь. Буду работать на ближней и средней дистанции. Выбираю эту схему из нескольких вариантов, составленных с тренером еще в Москве.

Волнуюсь. А тут еще Володя Сафронов проиграл, проиграл, пришел расстроенный…