Вам бы там побывать - страница 3
Выслушали меня молча, не перебивая. Спросили, что у меня с ногами. Я сказал, что это мина под Кандагаром. Собственно этот мой ответ и решил все дело. Мне молча вернули документ сына и попросили не разглашать причину моего «освобождения». Это был единственный случай за многолетнюю мою инвалидную практику, когда мое «боевое» прошлое позволило мне сэкономить такую сумму — 100 евро! Дороже казахов мое ранение еще никто не оценивал! Это меня приятно удивило и порадовало. Доехал до конца своего маршрута я комфортно и без приключений. Дорога заняла около 14 часов — порядка 900 км.
В Казахстан я приехал 1 августа. День приезда — день отъезда, как говорится. На следующий день, 2 августа я и моя семья с семьей моего друга выехали табором на озеро. Озеро встретило нас проливным дождем. Вовремя, но кое-как поставленная палатка позволила перенести сорванную пьянку под брезентовую крышу. Дождь лил всю ночь. Всю ночь мы жгли костер, ели водку и запивали закуску крепким черным чаем. Первыми упали взрослые, потом — малые дети. «Цатилетние» (восемнадцатилетняя дочь друга, его и мои двадцатилетние сыновья) бесились до утра, пока не сдали смену проснувшимся мамам. Мы с другом, как и положено дембелям, проснулись только тогда, когда спать уже расхотелось.
Безболезненное похмелье, хлопающий полог палатки над головой, непривычная легкость и пустота в голове, рожденные чистым воздухом и такой же качественной, но дешевой казахстанской водкой, опрокинули меня в забытый беззаботный брезентовый мир моей солдатской молодости. Наждак кварцевого песка под моей безногой жопой окончательно сорвал мне крышу — я провалился в прошлое. Выполз, отполз без протезов подальше на пустой пляж и… окопался! Технично устроившись в окопе, со стороны наблюдая за копошением женщин в лагере, я уснул. Проснулся я от непривычных ощущений в правом ухе. Беглый осмотр показал, что беззаботное пребывание на азиатском солнце подарило мне классический солнечный ожог. Первым пострадало, естественно, больше привычное к телефонной трубке, чем к ветру и солнцу, мое правое ухо. Нос и правая половина лица облезли, покрывшись шелухой и волдырями. Чуть позже, за ними настала очередь спины и груди. Короче, намеченные планы сбывались с реактивной скоростью. К концу третьего августа, на второй день моего пребывания на родине, я выполнил личную программу на 50 % — я загорел, сгорел, выпил море водки, надышался чистым воздухом, напился настоящего крепкого чая, наползался по песку и сверх крыши хлебнул ассоциативных воспоминаний об армии! И все это в кругу дорогих и близких мне людей. Где-то это уже было — в моем прошлом?
Честно выдержав все рамки приличия бедного родственника, я все же склонил супругу к поездке к моему однополчанину — он же, в миру, Пуля. Последний раз я его тогда видел в 1992 году — 12 лет назад! История про Пулю — это очень важная для меня и потому, отдельная тема. Дело в том, что в армию я призывался с близняшками. Всю мою службу, до взрыва, мы прослужили вместе. Один из них, имевший несколько месяцев стажа пребывания в следственном изоляторе города Целинограда, сильно отличался в своих стремлениях от нас с Пулей. Поэтому не удивительно, что он единственный, кто с нашего призыва ушел старшиной. Я не скажу, что он воевал меньше, чем мы — это неправда. В засаде и рейдах он был с нами наравне, но в расположении батальона он выделялся своей гениальной зековской приспособленностью. Он не унижался, не лебезил, но всегда был в стороне от нас — выстраивая тонкие нити интриг за счет мародерских штучек и ловких коммерческих операций со сгущенкой. Он «попал» два раза. Первый раз, когда после возвращения с засады, Пуля, его родной брат, поймал его, когда они, закрывшись с каптером роты, вдвоем, в тихую, жрали жареную картошку.
Надо ли рассказывать, что такое жареная картошка с молоком в Афгане? Пуля подрался с братом, и это был их первый, такой настоящий бой! Разнимать их я перестал давно — после одного случая. Тогда они оба, перепачканные грязью из пыли и собственной крови, похватав автоматы, кинулись на меня, утверждая, что это их личное БРАТКОВСКОЕ СЕМЕЙНОЕ ДЕЛО и другим нет места в их разборках. Я понял, что они не шутят, готовые на время примириться ради борьбы за свое право убивать друг друга!