Вам суждено всегда быть вместе - страница 2

Когда я сел за руль, Сторми спросила:

— Что он надел на этот раз?

— Тот нелепый арабский наряд из «Каникул в гареме». Извините, сэр, но он нелепый.

Все остальные задержавшиеся души, известные мне, были ограничены в своём гардеробе одеждой, которая была на них в момент смерти. Однако мистер Пресли был способен появляться во всём, что надевал за время своей легендарной карьеры. Он старался избегать крикливых лас-вегасских костюмов, в которых выглядел как плохо причёсанный Либераче[1].

Бросив взгляд через плечо, я увидел, как он мгновенно сменил наряд из «Каникул в гареме» на костюм танцора фламенко, в котором он был в «Веселье в Акапулько»: облегающие чёрные брюки от смокинга, чёрный пиджак длиной две трети, белая рубашка в складку с искусным чёрным фуляром у горла.

— Так лучше, — сказал я.

Он сделал пистолет большим и указательным пальцами, наставил на меня и подмигнул.

Вы можете удивляться, почему Сторми Ллевеллин поверила в то, что я вижу духов. Она практичная девушка со здравыми планами на будущее. Она работает неполный день за прилавком «Барк энд Бейлис» в торговом комплексе, накладывая мороженое и смешивая молочные коктейли. Она планирует к двадцати четырём годам стать владелицей бизнеса мороженого с собственным магазином и построить сеть из шести магазинов к тридцати. Она уже откладывает половину своей зарплаты на финансирование этого плана. Сторми не такая шестнадцатилетняя девушка, которая верит всему, что я говорю, — или чему-либо, —просто потому что я её парень.

Я её парень. Не могу сказать, сколь сильное удовольствие мне доставляет писать эти три слова. Мой отец валяет дурака, мать психопатка, я повар блюд быстрого приготовления без собственной машины, чокнутый, живущий в одной комнате с ванной над гаражом, и вижу мёртвых людей или того хуже. Она самая клёвая девушка в школе, и каждого парня, который её видит, охватывает благоговейный ступор, а язык вываливается. И всё же я её парень, я и никто другой, возможно, из-за того, что могу держать язык во рту, когда смотрю на неё, и могу её рассмешить.

Как бы то ни было, она верит в мои паранормальные способности, потому что пережила некоторые события в моём присутствии, их подтверждающие. Например, она была со мной, когда злой полтергейст разбил мою новую стереосистему без достаточных на то оснований. И Уайатт Портер, шеф полиции, поручился за меня, потому что я делюсь с ним своими пророческими снами и предоставляю другую паранормально добытую информацию, которая помогла ему закрыть дела. Только шеф, его жена, Сторми, Оззи Бун и Терри Стамбо знают о моём шестом чувстве, и они все защищают меня от раскрытия другими.

Теперь, когда я вёл «Мустанг» по проезду за «Пико Мундо Гриль», Сторми скзала:

— Возможно, Элвис не хочет покидать этот мир, потому что столько людей любили его здесь. В день его похорон более пятидесяти тысяч людей собрались у ворот «Грейсленда»[2].

— Наверное, ты разговаривала с Терри, — ответил я. Мой босс в «Гриле» был заядлым фанатом Элвиса, хотя ей было пятнадцать, когда он умер, и он даже тогда давно прошёл пик своей славы.

— Очереди из ожидающих посмотреть на него в гробу простирались на две мили, — сказала Сторми.

Мистер Пресли подался вперёд с заднего сиденья, облокотился о приборную панель, чтобы увидеть лицо Сторми.

Она добавила:

— Потребовалась сотня фургонов и четыре часа, чтобы перевезти все цветы с похорон в «Грейсленде» на кладбище для службы у могилы.

Когда я притормозил в конце проезда, посмотрел на мистера Пресли, а он посмотрел на меня, и в его призрачных глазах стояли призрачные слёзы. Он всегда относился к своим фанатам с уважением, за исключением нескольких последних лет, когда употребление наркотиков и проблемы со здоровьем мешали ему показывать им высококлассные представления, за которые они платили.

Мы проехали квартал или около того в тишине, а затем Сторми сказала:

— Восьмидесяти полицейских и сорока помощников шерифов не хватило, чтобы контролировать скорбящую толпу. Губернатору пришлось позвать им в помощь тридцать национальных гвардейцев.

Мистер Пресли снова проскользнул в угол заднего сиденья, уставился в боковое окно, очевидно, смущённый.