Вампир для художницы - страница 5

Ну и вдобавок ко всему, у поезда меня ждал мой попутчик. Он стоял под зонтом, абсолютно сухой и до неприличия бодрый. Как всегда, одет с иголочки, просто, но элегантно. Начищенные до блеска туфли, черные узкие брюки, рубашка стального цвета и темно-серый плащ по последней моде. Все это стоит немалых денег, даже зонт. Волосы, как всегда прибывают в легком беспорядке. Кажется, что их случайно взъерошили рукой, но я знаю, что такого эффекта он добивается специально.

На лице самоуверенная улыбка и выражение осознания собственной неотразимости. Он что-то говорит девушке-проводнику, наклоняясь к ней ближе, а она мило краснеет и смеется.

Мне захотелось развернуться и уйти. Да, черт возьми, я ревновала, и сильно. Глубоко вздохнула, зло сощурилась и решительным шагом направилась прямо к ним. Меня заметили, когда оставалось сделать несколько шагов.

Салем широко улыбнулся:

— Ева, я заждался.

Ну, хоть руки не стал целовать, и на том спасибо. Чувствую, сейчас меня это вывело бы из себя. Он, наверное, это тоже почувствовал.

— Не думаю, что тебе было скучно, — я покосилась на девицу, — может, ты отнесешь мой чемодан в купе?

Салем усмехнулся:

— Конечно.

Сложил зонт и, подмигнув проводнице, легко поднял чемодан и зашел в вагон. Билеты наши он уже показал и меня на улице ничего не задерживало. Я зашла вслед за ним, кинув последний взгляд на девушку. Ничего особенного, обычная человеческая девушка — русые волосы, забраны в невысокий хвост, серые глаза, средний рост, средняя фигура, ну, разве что глаза большие, почти на пол лица. И что он в таких находит? Впрочем, я, конечно, предвзята. Девушка вполне милая и она не виновата в том, что я влюбилась не в того мужчину.

Все это я обязательно повторю себе еще раз, когда обсохну, высплюсь и успокоюсь. А сейчас, как же бесит эта девица, которая теперь будет постоянно находиться здесь, порхая возле этого пижона.

— Ты выглядишь не очень-то довольной жизнью. Что случилось? — я задумалась, не дойдя до своего купе, и засмотрелась в окно. Салем подошел незаметно, и я вздрогнула от неожиданности.

— Бога ради, Салем, ты что, всю дорогу так и будешь напропалую с ней флиртовать? — я была зла и раздражена и не следила за языком, чем, кажется, только позабавила его.

Потому что он усмехнулся и сказал, приподняв бровь:

— Тебя это раздражает? Хорошо, флиртовать всю дорогу я не буду. Мне хватит времени до вечера.

Я фыркнула и еще более раздраженно проговорила:

— Надеюсь, в этом вагоне хорошая звукоизоляция. Я не желаю быть свидетелем твоих сексуальных побед, — и, толкнув его, пошла прочь.

Закрыв двери, я глубоко вздохнула и, закрыв глаза, несколько раз ударилась затылком. Что на меня нашло? Нет, понятно, что. Но себя надо сдерживать. Лая права, я слишком бурно реагирую на него. Надеюсь, он спишет эту вспышку на плохую погоду и недосып.

Иногда мне кажется, что он специально ведет себя со мной, как последний засранец, чтобы точно мне не понравиться. Зачем, непонятно, но если это так, то зря. По какой-то необъяснимой причине, чувства мои в последний год стали еще ярче и сильнее.

Нужно успокоиться, впереди еще два дня и я не уверена, что все это время Салем тихо и мирно проведет у себя в купе. Вздохнув, стала приводить себя в порядок. Поезд уже отправился, так что подсушу волосы, переоденусь и лягу спать. Надеюсь, просплю до вечера. Так хоть меньше видеть его буду.

Кто-то на небе определенно меня услышал, я проспала почти до ужина. Правда, когда поняла, что, скорее всего, ночью теперь не сомкну глаз, пожалела об этом. В соседнем купе ехал Салем и ночью к нему наверняка заглянет на огонек проводница. И этот факт меня неимоверно раздражает, так что не успела я проснуться, а настроение уже скатилось дальше некуда.

В таком взвинченном состоянии я дошла до вагона-ресторана, быстро перекусила и вернулась к себе, никого по пути не встретив. Чтобы хоть как-то успокоиться, я решила немного почитать. Вообще-то читать я не очень любила, во всяком случае, развлекательную литературу, но в дорогу взяла какой-то ненавязчивый любовный роман.

Несколько страниц я безуспешно пыталась вникнуть в запутанные отношения главных героев, но, в конце концов, сдалась. Со вздохом отложила книгу и уставилась в окно. На улице уже стемнело, но это не мешало мне разглядывать однообразный пейзаж, где глазу зацепиться не за что. Мне, как художнику, стало совсем грустно, не было желания даже достать альбом и что-нибудь зарисовать. Вдохновение покинуло меня, кажется, до самого Касуэра.