Вампирша по прозвищу «Эльфа» - страница 63

   После разговора с отцом, я решила, что никогда не захочу увидеть свою мать, разве чтобы посмотреть на нее и плюнуть ей под ноги.

   - Ладно, я тебя нашла. Пойду я...

   - Куда?

   - Дальше по свету.

   - Моя дочь никогда не будет бродяжкой! Лексис, отныне ты моя дочь и я никому не позволю отнять тебя у меня, - он все-таки отважился и подошел ко мне.

   - Я тебе нужна? Такая? - я смотрела на него и не верила, что у меня наконец-то появится полноценный дом и семья, настоящая.

   - Какая такая? Красивая? Храбрая?

   - Уродливая. Я полукровка.

   - Меня это не волнует. И пусть хоть один из моих подданных скажет что-то в твой адрес...

   - Спасибо, папа, - слово вырвалось само с языка, вампирья кровь сама чувствовала, что это мой родной отец. А против крови не пойдешь. Отец сначала застыл в нерешительности, а потом все же обнял меня.

   - Дочь, Лексис, - гладил он меня по голове. - А у меня только сын, а я так мечтал иметь и дочь.

   Отец сдержал слово. В этот же день (точнее вечер), он собрал всех своих вельмож и представил им меня, как свою родную дочь. Сначала все были в шоке, но после грозного рыка и взгляда князя, раздались слова поздравления и радости, что я вошла в их семью. В конце этого долгого вечера ко мне подошел молодой человек и, взяв меня под локоток, увел от зазевавшего отца.

   - Поздравляю, сестричка. Не только отец хотел девочку, я тоже был не против сестренки.

   - Так ты...

   - Ага. Я твой брат - Диксин. Я вижу, что ты уже приложила здесь кое к чему свою ручку?

   - Ты намекаешь на надпись?

   - А то! Сам ее писал, - брат мне понравился сразу. А после этого заявления я поняла, что скучно мне здесь не будет.

   Мой брат оказался младше меня на пять лет. Сейчас ему было двадцать два, но он все еще был ребенком, так как татуировки на запястье у него не было. Еще брат писал похабные песенки (не только надписи на дверях) и мечтал быть бродячим менестрелем. При этом он здорово играл на лютне, и голос у него тоже был хорош. Вот если б еще не его тяга к похабщине...

   Но мечта его не могла сбыться. Единственный сын князя был наследником княжества, и ни о каких странствиях речи быть не могло.

   Мне выделили комнату на третьем этаже, напротив комнаты Диксина и мы часто бегали друг к дружке, как будто всю жизнь жили бок о бок. И по-своему я была счастлива, если б не частые приступы тоски, которые Диксин разгонял своими очередными творениями, я могла бы и забыть о прошлой жизни.

   Теперь я была молодой княжной Лексис, но вот надолго ли? В последнее время я нигде подолгу не задерживалась.

   Удар, разворот, удар, кувырок, вновь удар. Кинуть нож, уйти от атаки, еще нож. Взмах клинком, уклониться от мохнатой лапы, целящейся мне прямо в голову.

   Я вот уже минут двадцать прыгала по пещере, пытаясь убить паука-переростка. Легкий заказ! Как же! Чтоб я еще раз поверила гномам! Поворот, кувырок, кинуть нож.... Мимо. Шерррат.

   Паук-переросток (да какой к шерррату переросток! Он гигант метров пять в высоту), лишенный уже трех лап, заканчивающихся острыми когтями, гонял меня по пещерам гномов и никак не желал умирать. Извернувшись, я проскользнула в узкий проход за спиной паука в надежде, что паук там застрянет.

   Успев проскочить под пузом паука, я не сразу заметила, что он ранил меня в плечо. Мой маневр удался. Паук застрял в узком промежутке и теперь пытался достать до меня своими лапами. Боль, разлившаяся в плече, стала невыносимо обжигающей. Уже не сдерживаясь, я закричала. От моего крика я сама оглохла, но посмотрев на паука, не поверила своим глазам. Его глаза полопались от высоких нот, что я умудрилась взять, и теперь не видя меня, он начал активно шевелить лапами, пытаясь сбежать. Это был мой шанс. Я кинула шесть ножей, по три из каждой руки, на каждый глаз этого монстра. Это оказались его самые уязвимые места. Два ножа прошли сквозь глазное дно и глубоко застряли в голове паука. Паук еще несколько раз конвульсивно дернулся и обмяк.