Вампиры – дети падших ангелов. Музыка тысячи Антарктид - страница 26

Белый от снега двор был пуст, у парадной уже зажегся фонарь. Девушка обернулась и взглянула на дом – во всех окнах, кроме ее квартиры, горел свет, мелькали силуэты людей. Спокойный мирок – за стеклом, где все просто и понятно. Где одиночество – оно и в Африке одиночество, а мистика только по телику. Совсем недавно она сама так жила. Иной раз казалось все слишком пресным, не хватало остроты в ее главном жизненном блюде. Остроты добавилось, но столько, что она с первой же ложки чуть не задохнулась от страха.

Руки без рукавиц быстро замерзли, Катя спрятала их в карманы пальто и зашагала к проходу между домами. Аптека находилась всего в пяти минутах ходьбы. «Первая помощь» – светились буквы на спасательном красно-белом круге над входом.

Продавщица мило улыбнулась и выставила на прилавок бутылек с лекарством.

– Привет Жученьке, – пожелала она.

Катя молча кивнула. Бабу Валю с Жучкой знали все продавцы ближайших аптек. Это была самая больная парочка в округе. Жили они, к счастью, рядом – в соседнем доме, на втором этаже.

На лестничной клетке не горел свет, а баба Валя, как назло, долго не открывала дверь. Девушка снова нажала кнопку звонка и, заслышав щелчок отодвигаемой щеколды, вздохнула. Но дверь ей так никто и не открыл, вместо этого распахнулась соседняя и с размаха ударила ее. Катя вжалась в стену со щитком. Из недр квартиры понесло как из винного погреба – вышли четверо. Соседа она знала. Парень девятнадцати лет с одной судимостью и татуировкой дракона на щеке. Троих его дружков впервые видела.

– Эй, – обрадовался парень, указывая на нее и щелкая пальцами в попытке вспомнить имя, – это же эта, как ее… ну эта…

– Катя, – нехотя подсказала девушка.

– Точно! – обнажил лошадиные зубы сосед бабы Вали. – Пацаны, это Катька. Я ее качал на ручках, когда она мне еще в пупок дышала!

Дружки загоготали, сверкая в полутьме глазами. А один из них, коренастый, обмотанный бело-голубым шарфом «Зенит», уточнил:

– Генка, ты уверен, что это был пупок?

Гена окинул назад голову и расхохотался.

Тогда-то то и выползла баба Валя.

– Чего расшумелись, оболтусы, – закряхтела она, размахивая палкой в приоткрытую дверь. – Только болтаетесь, старухе житья не даете! У-у-у, я вас, падлюги!

– Да это не мы, – посерьезнел Генка, – вот, это ваша Катя пришла.

– Я лекарство принесла. – Катя вынула из кармана бутылочку и протянула старухе.

– Чего же так долго, – заворчала баба Валя, – я еще три часа назад матери твоей звонила! Тут помрешь, никто стакан воды не подаст! – Она выхватила бутылку с лекарством. – Ну проходи, давай, чего стала!

– Да я, пожалуй, пойду… – замялась Катя.

– А мы это, – забасил Генка, – проводить можем.

Баба Валя снова затрясла своей палкой.

– Пошли отсюда, пошли вон, хулиганье проклятое!

Парни, громко гогоча, побежали по лестнице, а Катя вошла в пропахшую лекарствами прихожую. Из комнаты, клацая когтями по линолеуму, на прямых лапах вышла разжиревшая Жучка. Большие выпученные глаза уставились на гостью, скрученный в баранку хвост зашевелился. Катя натянуто улыбнулась. Стало стыдно. И перед собакой, которую когда-то любила всем сердцем, и перед сгорбленной старухой.

– Иди, чай себе наливай, – скомандовала баба Валя, – печенье возьми из пакета.

Девушка послушно пошла на кухню. Не могла по– другому. Всегда, приходя сюда, она делала то, чего от нее хотели. Жалость перемешивалась со стыдом за все те ужасные мысли, которые проносились в голове, когда мать или отец заставляли в очередной раз идти к бабе Вале. Посидеть со старухой и ее собакой, выпить чаю, съесть сухого печенья – это было меньшее, что она могла сделать, чтобы внутри рассосался мерзкой комок ненависти к самой себе.

Катя налила в кружку с отбитой ручкой чай, взяла из пакета печенье «Мария» и уселась на скрипучий стул.

– Ты его размочи, – посоветовала баба Валя, усаживаясь напротив, – а то высохло, поди.

Девушка в смятении опустила глаза. Это печенье она сама покупала еще месяц назад.

– Ты чего вздумала, Катька, – начала в своей любимой манере баба Валя, – никак с Генкой-пьяницей связалась?

– Нет, – затрясла головой Катя, – он просто выходил из квартиры, мы столкнулись.