Вампиры – дети падших ангелов. Музыка тысячи Антарктид - страница 28

– Ничего, – прохрипела она, – упала.

– Как?

– В дверь.

Молодой человек опустил руку. Она ждала, когда он снова заговорит, но он молчал и пристально смотрел на ее синяк.

– Ты говорил, трудно объяснить? – не выдержав, напомнила Катя, надвигая шапку ниже на лоб.

Он моргнул.

– Давай прогуляемся?

Катя замешкалась, и он понимающе улыбнулся:

– Да, верно, не стоит. – Его взгляд осторожно остановился на ее губах. Прежде никто не смотрел на нее с такой нежностью. К щекам прилило тепло, и кровь быстрее заструилась по венам.

– Ты мне понравилась, – негромко сказал Влад, – и я пришел в надежде случайно встретить тебя… или не очень случайно.

Она ожидала чего угодно, что он маньяк, инопланетянин, но ей даже в голову не взбрело, что она ему просто понравилась как девушка.

Не было похоже, будто признание далось ему тяжело.

«Возможно, это не самая трудная часть объяснений?» – предположила Катя – и не ошиблась.

Дальше ему стало заметно сложнее. Какое-то время он подбирал слова.

– Я бы хотел встречать тебя после работы. – Влад потупился. – Если ты узнаешь меня немного лучше, может быть, я тоже смогу тебе понравиться?

Первым ее желанием было сказать, что он тоже ей нравится, но вырвалось совсем другое:

– Встречай, если хочешь.

Он задумчиво улыбнулся:

– А ты? Ты сама хочешь?

На память пришли холодные голубые глаза, а в ушах зазвучал голос: «Так может, следует осторожнее выбирать новых знакомых?» Единственное, что ей следовало, это запомнить раз и навсегда страх, когда чувствуешь себя букашкой, которую кто-то могущественный может в любой момент задавить одним пальцем. Но, глядя в красивое бледное лицо Влада и ощущая на себе его нежный взгляд, она почему-то совсем не боялась. И думать о страхе ей не хотелось. Бесчувственный голос обладателя ледяных голубых глаз заглушил другой, громче и четче: «Ты мне понравилась». Ему так легко было верить. Как в хороший сон, пока не проснешься, или в ясный день, пока не нахмурится небо.

– Хочу, – честно ответила Катя.

Снег усилился. За пределами козырька было белым-бело. Снежинки у нее на шарфе от горячего дыхания превратились в россыпь капель, а на волосах Влада белый покров так и не растаял.

«Как странно, – подумала девушка и тут же себя отругала: – Если ко всему цепляться, так ничего хорошего не выйдет. Он наверно, бедняга, долго уже тут торчит, замерз, хоть и вида не подает».

– И давно? – нерешительно посмотрела на него Катя.

– Давно? – непонимающе переспросил Влад.

Она покраснела.

– Давно нравлюсь?

Он улыбнулся как будто с облегчением.

– Больше двух месяцев.

Девушка шумно выдохнула:

– Месяцев!

Влад пожал плечами.

– Я не был уверен… – Он не договорил и умолк.

«Не был уверен, что я ему нравлюсь, или в чем-то еще? Но ведь он совсем меня не знает! И я его не знаю».

– Некоторые вещи я не смогу сразу объяснить, – нехотя признался он, – Но позже…

– Катя! – раздался мамин голос. Из белого марева вышли заснеженные фигуры родителей.

– А ты чего тут?… – Мать осеклась и с интересом уставилась на молодого человека.

– Здравствуйте, меня зовут Влад, – спокойно представился он, но руку для рукопожатия ее отцу не протянул.

– Здравствуйте, – растерялась Валентина Васильевна.

– Мои родители, – быстро проговорила Катя и распахнула перед ними дверь, пообещав: – Я сейчас приду.

Родители переглянулись, и прежде чем войти в парадную, мама спросила:

– Ты к бабе Вале сходила?

– Сходила.

Дверь закрылась, шаги на лестнице стихли, тогда Влад полюбопытствовал:

– Кто такая баба Валя?

– Сестра моей бабушки по маминой линии. – Девушка подождала, возобновит ли он разговор, который нарушили своим появлением ее родители, но он медлил, поэтому Катя сказала: – Мне нужно идти…

– Тогда до завтра? – Он с надеждой поднял на нее глаза. – В парке.

– В парке, – повторила она.

Влад сделал к ней нерешительный шаг и негромко произнес:

– Если мы познакомимся ближе и я тебе все-таки не понравлюсь, скажи мне об этом, хорошо? И я больше никогда тебя не побеспокою.

Катя медленно кивнула.

«Почему он так сказал? О каких вещах не договорил? Насколько трудно объяснить эти вещи?»

– Мне что-то должно не понравиться в тебе? – не выдержала она. – Или дело не только в тебе, а еще в чем-то?… В чем-то, что трудно понять и объяснить?