Варджак Лап - страница 7

— Я готов, Старый Лап, — сказал он.

— Тогда слушай внимательно. Только Джалал знал, что на уме у этого человека. Графиня умерла, и с этим ничего не поделаешь. Нам надо получить помощь из мира снаружи.

— Но в том мире полно разных чудовищ! — ужаснулся Варджак.

— Вот нам и нужно чудовище. Чудовище, которое называется собакой. Говорят, собаки огромные и сильные и вполне способны справиться с человеком. Они ужасно пахнут и рычат так громко, что можно оглохнуть. От одного взгляда на собак кровь стынет. В сказках говорится о том, что Джалал разговаривал с ними, значит, есть какой-то способ договориться о помощи и прогнать этого человека.

— Мать и отец говорят, что в сказках всё неправда. Они называют их россказнями.

— Россказнями… — Старый Лап внимательно посмотрел на него: — А ты тоже так думаешь?

— Нет! — Варджак покачал головой.

— Отлично. Потому что сейчас я раскрою тебе семейную тайну. Этот секрет очень старый. С него-то всё и началось.

Варджак не верил своим ушам — впервые кто-то собирается доверить ему тайну!

— Это связано с Джалалом? — догадался он.

Старый Лап улыбнулся:

— Конечно. Все слышали сказки о Джалале, но о его пути знают лишь немногие. Это великая тайна.

Путь Джалала. Что-то, о чём ни Джулиус, ни остальные не имеют нималейшего представления. А ему Старый Лап расскажет обо всём. Ему, и никому другому.

— Рассказ о Пути, — начал Старый Лап, — передавался из поколения в поколение. Со временем мы перестали многое понимать, многое уже забыто. Может, зная о Пути, ты сумеешь поговорить с собаками. Я знаю не всё, и, боюсь, у меня мало времени, чтобы научить тебя тому немногому, что я знаю. Но это единственный шанс.

Варджак почувствовал разочарование. Ну и пусть он узнает семейную тайну, а какой толк в секрете, с которым не знаешь, что делать? Впрочем, что-то всё равно лучше, чем ничего.

— Расскажи мне обо всём, что знаешь.

— Подойди поближе, — велел Старый Лап, и Варджак послушно приблизился к нему. — Ещё ближе. — (Варджак почти прижал ухо к губам Старого Лапа.) — Чтобы постичь Путь Джалала, нужно знать о семи искусствах, — прошептал Старый Лап прямо в ухо Варджаку. — Я помню только три из них. И называются они — искусство замедлять время, двигаться кругами и становиться тенью. — И он ещё раз медленно повторил эти названия, словно читал прекрасное стихотворение. — Ты должен их выучить.

— Замедлять время, — послушно повторил Варджак, — двигаться кругами и становиться тенью. Он пробовал слова на вкус, словно это были не слова, а новое лакомство.

— Ещё раз.

— Замедлять время, двигаться кругами и становиться тенью, — заучивал Варджак.

— И никогда не забывай об этом. Пройди весь Путь, Варджак Лап.

Варджак кивнул. Слова Джалала накрепко отпечатались в его голове. Он их никогда не забудет.

Раздался скрип, и дверь отворилась.

Варджак и Старый Лап оглянулись — на пороге стоял человек. А у самых его ног, рядом с блестящими чёрными ботинками, извивались две чёрные кошки.

Варджаку внезапно показалось, что в саду похолодало.

— Мне это не нравится, — прошептал Старый Лап. — Не хотелось бы, чтобы такая тварь меня укусила.

Человек посмотрел на них, потом наклонился к своим кошкам, поправил их ошейники и что-то шепнул. Затем он вернулся в дом, оставив Варджака и Старого Лапа наедине с чёрными кошками.

Кошки медленно приближались, неслышно ступая по траве. От страха у Варджака шерсть на спине встала дыбом.

— Кто вы? — спросил Старый Лап.

Ответа не последовало. Они молча шли вперёд. Варджак и его дедушка отбежали в сторону, но всего на несколько шагов — прямо за ними была стена. А путь домой им преградили кошки.

Сердце Варджака бешено билось. Он вспомнил, с какой лёгкостью эти кошки отпихнули его с дороги, когда он оказался у них на пути. Да разве таких остановит что-нибудь? Варджак царапнул свой ошейник — тот плотно охватывал шею.

— Варджак, — быстро сказал дедушка. В его голосе не было ни капли страха. — Мне кажется, кто-нибудь вроде тебя, храбрый и ловкий, смог бы взобраться на эту стену и попасть в большой мир, правда?

Варджак поднял глаза — стена была очень высокой. Тут и там она поросла мхом, и некоторые камни крошились от старости.