Варфоломеевская ярмарка - страница 13

иной раз дня по три подряд разбирать всякие кляузные дела и споры между продавцами и покупателями. Но сегодня особенно удачный день для раскрытия всех этих беззаконий. Я захватил с собою записную книжечку на этот случай. Это обличье - облако, скрывающее меня; под этой личиной я смогу многое увидеть, оставаясь сам невидимым. Смелее! Вспомни о Юнии Бруте[32]! Закончу свою речь теми же словами, какими начал: во имя короля, правосудия и общего блага! (Подходит к лавкам и становится в стороне.)

Лезерхед. Ну, разве это ярмарка? Просто можно подумать, что все перемерли от чумы! Что бы это значило, почему так мало народу? Эй, ты там, сестрица Треш, рыночная барыня! А ну-ка сядь подальше со своими пряниками, не заслоняй вид на мою лавку, а то, чего доброго, я разглашу на всю ярмарку, из чего ты мастеришь свой товар.

Треш. А из чего же особенного, братец Лезерхед? Из продуктов, полезных для здоровья, будьте уверены.

Лезерхед. Ну, понятно: из заплесневелого хлеба, тухлых яиц, прокисшего имбирного пива и застоявшегося меда, это ясно.

Оверду (в сторону). Вот! Я уже столкнулся с беззаконием.

Лезерхед. Ох, испорчу я тебе торговлю, старая!

Треш. Испортишь мне торговлю? Поди, какой ловкач! Делай, что хочешь, мне начихать на тебя и на всю твою конюшню с деревянными лошадками. За место на рынке я уплатила, как и ты, а если ты вздумаешь обижать меня, рифмоплет несчастный, кляузник паршивый, я найду приятеля, который за меня заступится и сочинит песенку на тебя самого и на все твое стадо. С чего это ты так нос задираешь? Товаром гордишься, что ли? Мишурою грошовой?

Лезерхед. Иди ты ко всем чертям, старая, мы с тобой после потолкуем. Я тебя еще сволоку к судье Оверду; он тебя сумеет унять.

Треш. Сумеет унять! Да я перед его милостью не побоюсь встретиться с тобой лицом к лицу, если только у тебя на это хватит духу. Хоть я малость и кривобока, а действую прямо, честно, как любая женщина из Смитфилда. Слышали? Он сумеет меня унять! А?

Оверду (в сторону). Отрадно слышать, что мое имя все же внушает страх. Вот плоды правосудия!

По сцене проходят несколько посетителей ярмарки

Лезерхед. Что прикажете? Что вы желаете купить? Что вам угодно? Трещотки, погремушки, барабаны, алебарды, деревянные лошадки, куколки самые лучшие, скрипки отличные!

Входит торговец фруктами, за ним Найтингейл.

Торговец фруктами. Покупайте груши! Груши! Замечательные груши!

Треш. Покупайте пряники! Золоченые пряники!

Найтингейл. Эй! (Поет.)

Ярмарка начинается,

Ну, запевай, не робея!

Всякая тварь насыщается

В праздник Варфоломея.

Пьянчужки уже шатаются,

А шлюхи уже наживаются,

На ярмарке так всегда полагается!

Покупайте песенки; новые песенки!

Выходит из своей лавочки Урсула.

Урсула. Тьфу! Каково это тратить молодые цветущие годы на то, чтобы жарить свиней? Ведь можно же было выбрать профессию попрохладней! Да после моей кухни ад покажется прохладным погребом, честное слово. Эй, Мункаф, олух!

Мункаф (из лавочки). Я здесь, хозяйка.

Найтингейл. Ну, как дела, Урсула? А ты все в своем пекле?

Урсула. Стул мне скорее, паршивый шинкарь, и мое утреннее питье! Живо! Бутылку пива, чтобы немножко прохладить меня, мошенник! Ох, Найтингейл, соловушка ты мой! Я вся - пылающее сало. Боюсь, что скоро вся растоплюсь и от меня останется только одно адамово ребро, из которого была сделана Ева[33]. Ей-богу, из меня жир так и капает! Где ни пройду, оставляю следы.

Найтингейл. Что поделаешь, добрейшая Урсула! А скажи, не Иезекииль ли сегодня утром был здесь?

Урсула. Иезекииль? Какой такой Иезекииль?

Найтингейл. Иезекииль Эджуорт, этот самый, по Прозванию Мошнорез, ну, словом, вор-карманник; ты его хорошо знаешь, тот самый, что каждый раз потчует тебя всякой похабщиной. Я зову его моим секретарем.

Урсула. Помнится, он обещал зайти сегодня утром.

Найтингейл. Когда придет, скажи, чтобы подождал: я сейчас вернусь.

Урсула. Промочи-ка лучше глотку, соловушка!

Входит Мункаф со стулом.

Ну-ка, сэр, поставь стул. Я что тебе приказывала? Чтобы стул был по моим бокам, чтобы можно было ляжки расправить! Ты разве что-нибудь соображаешь? Хозяйка об твой стул обдерет себе весь зад, а тебе и нипочем. Ублюдок! Для твоих комариных бедер этот стул в самый раз. Ну, что ты стоишь? Забился в угол с огарком свечи: будешь искать блох в штанах, пока не подпалишь всю ярмарку? Ну, наливай, хорек вонючий, наливай!