Варяжское море. Воин - страница 14
Но вместо того, чтобы добить меня, Сверкер стремительно ринулся к лучникам. Первый стрелок успел развернуться к опасности и вскинуть лук – но в следующую секунду клинок ярла разрубил его, заодно пропахав незащищенную грудь руянца. Тот с отчаянным криком упал, а свей уже рванулся ко второму противнику, вонзив меч в живот несчастного. Ударом ноги викинг отбросил пронзенное насквозь тело венда, поймал в упор стрелу, пробившую кольчугу и погрузившуюся в грудь… И взревев пуще прежнего, бросился на шарахнувшегося в сторону от него лучника.
Все это время я лежал на палубе, ошеломленный увиденным, а мои руки тщетно шарили в поисках выпавшей во время падения секиры – словно бы и без моего участия. Я будто забыл, что топорище ее перерублено, и что вряд ли мне удастся воспользоваться бродексом (название само собой всплыло в голове) без надежной крепкой рукояти.
Но внезапно пальцы нащупали древко, крепко ухватили его – и скосив глаза на находку, я с удивлением и одновременно нарастающим восторгом уставился на копье Стуре. А секундой спустя вскочил на ноги – и звериная, первобытная ненависть, пришедшая на смену столь же первобытному страху смерти, затопила сознание. Я увидел спину ярла, напавшего на третьего лучника, – и Сверкер, до того бывший источником охватившего меня ужаса, превратился в цель.
В жертву.
В добычу.
Наверное, я закричал. Нет, я наверняка закричал, только не услышал собственного крика. Но это и не важно – важно, что разделяющие нас с ярлом четыре метра я пролетел едва ли не за секунду.
А после широколезвийный стальной наконечник в форме листа вонзился в спину Сверкера, пробив кольчужные кольца. Древко ощутимо дернуло в руках, а викинг, оглушительно заорав от боли и ярости, резво развернулся, рубанув мечом по воздуху. И вновь я едва успел отшатнуться от сверкнувшего на солнце клинка, едва ли не дотянувшегося до моей шеи. Правда, при этом выпустил оружие из рук – и рыжебородый, свирепо ухмыльнувшись, сделал шаг ко мне. И еще один нетвердый шаг, и третий… После чего глаза его вдруг закатились, и свей тяжело рухнул на живот. Только задрожало древко копья, торчащего из его спины…
– Отец!!!
Рев Эрика раздался устрашающе близко – оказалось, сын ярла уже спешил на помощь отцу, но путь ему преградили сразу двое руян. Я не знаю, как складывалась схватка до смерти Сверкера, но при виде родительской гибели такой же рыжебородый, но еще более крупный молодой и сильный викинг буквально взорвался серией тяжелейших и стремительных ударов секиры. Рубанув наотмашь, он рассек древко топора варяга, атаковавшего его справа, и одновременно с этим от души врезал кромкой щита по щиту второго, напавшего слева противника, заставив его отшатнуться. В следующую секунду бродекс Эрика упал на него сверху вниз – и хотя славянин успел перекрыться щитом, но секира буквально отрубила с него край досок, ранив правую руку венда. И тут же сын ярла (хотя теперь он уже и сам ярл!) стремительно крутанулся – и набрав в этом движении инерции, ударом щит в щит опрокинул выхватившего длинный нож варяга.
А после стремительно прыгнул на палубу нашего драккара, оказавшись всего в метре от меня…
Но путь свею преградил Ратибор.
Удар двуручной секиры вожака варягов расколол щит викинга пополам – и тот резво отпрыгнул назад, одновременно перекинув бродекс в левую руку, а правой выхватив меч. И вот удивительное дело: кипящая до того схватка стала вдруг сбавлять обороты, а некоторые руяне и свеи и вовсе опустили оружие, принявшись неотрывно смотреть на поединок вожаков. И с каждой секундой прекративших сражаться становится все больше.
А вожди отчего-то не спешат продолжить бой. Обменявшись парой ударов, они замерли друг напротив друга, пока Эрик не обратился к Ратибору:
– Пусть это будет хольмганг! Победишь ты, и мои хирдманы сложат оружие, став твоими пленниками, ярл руян. Кровь твоих воинов больше не прольется. Но выиграю я – и мы все уйдем!
Немного поразмыслив, Ратибор ответил:
– Выиграешь ты – вы уйдете. Но добыча ваша достанется моим людям, как и пленники.
Свей нашел меня глазами и, обжигая бешеным взглядом, ответил: