Василика Даль: Возрождение - страница 8

Двигаясь слишком быстро, это было больше похоже на голубую световую линию в темноте, нежели на полет невероятной красоты птицы. Сделав два стремительно больших изучающих круга по темной комнате, птаха села на ветку моего фикуса.

– Невероятно, – пролепетала я, подходя к растению, чтобы лучше разглядеть это чудо с неземным серебряно-голубым светящимся опереньем.

– Оказывается, тебя можно чем-то удивить.

– Только если таким. Пять часов назад это была просто деревянная фигурка, а теперь живое существо. Разве не поразительно?

– Почему та, которая знакома с магией с самого девства, поражается этому больше, чем та, что знает об этом не так давно? – я помогла Алине встать на ноги, протянув ей руку. Та со страху рухнула на диван и стала растирать отсидевшие ноги.

– Как её назовем?

– Не знаю, – я даже об этом не задумывалась. – Давай подумаем об этом завтра. Слушай, у тебя во сколько экзамен?

– В двенадцать, а у тебя?

– В девять, и это через пять часов.

– Так, пора по кроватям, – я так устала сегодня на рейде, что едва смогла сидеть за столом с раскрытыми глазами, повторяя материал.

– Если мы её одну на ночь оставим, ничего страшного? – Алина поднялась с дивана и, прихрамывая на обе ноги, дошла до двери. – Впрочем, узнаем завтра. Спокойной ночи.

– Давай, – я протянула к птице руку, которую она осмотрела своими прозрачно-серыми глазками, и мягко ущипнув меня за палец клювом, тут же вспорхнула ввысь.

Надеюсь, моя взбунтовавшаяся интуиция ошибается, и нам с Алиной ничего не грозит.

Она – прямой потомок Анилис, и мощь её силы просто пугающе завораживает, и в наших двух мирах есть те, которые хотели бы заполучить такую сильную ведьму. И потому Алину Романову я прячу всеми возможными скрывающими заклинаниями и амулетами.

– Хоть бы обошлось, – пробормотала я, провожая напоследок пролетающую мимо меня волшебную птицу.

Разбуженная утром незнакомыми звуками и пением, я испугалась. Спросонья, не понимая, что происходит, схватилась за кинжал, который ночью лежал у меня под подушкой, затем положила его на место.

Это были не звуки, это было пение нашего нового соседа, или соседки, пол нам пока не известен. Встав с кровати, я быстро вышла из своей комнаты и пошла в гостиную, где вчера вечером оставила свой сотовый. Взяв с подоконника телефон, я выключила звук и укоризненно посмотрела на птаху, что сидела на ветке моего фикуса и головой покачивала в такт только что играющей мелодии.

Мельком глянув на дисплей, я не была удивлена тому, кто звонил.

– Доброе утро, спящий хранитель, – поприветствовал меня Матвей севшим ото сна голосом. У него дурная привычка названивать мне каждое утро, толком не проснувшись и не придя в сознание. Сперанский с утра вялый и не аккуратный; он очень неуклюжий и криворукий, потому уничтожает всё на своем пути. – Я встал, буду у тебя минут через сорок. Примерно.

– Это слишком рано, – ответила я, прикрывая трубку, чтобы он не услышал, как зеваю. – Кажется, я не слышала будильник. Я даже не уверена, что ставила его.

– Я бы тебя всё равно разбудил, – сонно усмехнулся он, громко зевая в трубку.

– Ты мёртвого поднимешь, если тебе что-то надо. Мы разошлись по кроватям в пятом часу, так что я почти мертвец. Зомби. Сейчас, наверное, возле универа десятки таких.

– Согласен, вы же не одни сегодня экзамены сдаёте. И если ты освободилась в десять, то почему так поздно разошлись? Особенно перед экзаменами? – Когда на той линии послышался звон разбившегося стекла, я даже не удивилась. Он правда уничтожает всё, что плохо лежит, если сонный. Я все его причуды знаю наизусть.

– Ну, я по пути домой встретила одного пальника и не смогла пройти мимо, а остальное потом увидишь. А ты почему поздно лёг? – я засыпала в кофеварку молотый кофе, поставила таймер и пошла обратно в комнату.

– Задержался на работе, – уклончиво ответил он. – Пытался найти новые заказы.

Быть хранителем ведьмы не было потолком моих желаний. Я вообще не хотела быть той, кем сейчас являюсь. Моя мечта – это искать утраченные магические артефакты, как Матвей.

Сейчас начнет пахнуть кощунством, но именно так я хотела зарабатывать нереально большие суммы, которые готовы заплатить «ценители» подобного.