Важное решение - страница 4

стр.

Патриция перевела дыхание и опустила воинственно приподнятые плечи. Надо же, из-за дурацкой гордости она едва не упустила возможность отплатить мерзавцу за его подлость. Ни за что больше она не допустит, чтобы Шелл Грэммер переиграл ее.

— Да, конечно... — мягко произнесла девушка и улыбнулась малышке.

Тут-то все было просто. Прелестная кроха с круглыми глазенками, в белых хлопковых штанишках и яблочно-зеленой маечке была совершенно неотразима. Патриция незаметно перевела взгляд с личика девочки на фотографию в серебряной рамке.

Даже в столь нежном возрасте сходство девочки с матерью было поразительным. Те же волнистые льняные волосы — хотя у матери они, естественно, были намного длиннее, те же тонкие черты лица и огромные темно-карие глаза. Необычное сочетание, и притом — ни малейшего сходства с отцом. Улыбка Патриции невольно стала шире, когда она увидела ямочки, появившиеся по обе стороны крошечного ротика — Мэри улыбнулась ей в ответ. Но девушка тут же посерьезнела. Все хорошо, но что же полагается делать дальше? И вообще, умеют ли ходить малыши в возрасте года и трех месяцев от роду? А может быть, они еще и говорят? Она же понятия ни о чем таком не имеет! Надо было хоть расспросить Салли. Но Пат была так поглощена своей затеей, что напрочь забыла об этом.

Шелл Грэммер не сводил с нее глаз, и в его взгляде сквозило легкое презрение, словно он прекрасно понимал растерянность девушки. Патриция поспешно отвернулась, чувствуя, как к лицу приливает краска. Еще чуть-чуть — и она все испортит!

Беда была в том, что она никогда не имела дела с малышами. Никто из ее подруг не был замужем и не рожал детей. Может быть, надо взять эту хорошенькую куклу на руки? А вдруг она расплачется?

К счастью, Мэри сама разрешила проблему. Высвободившись из ласково поддерживавших ее рук отца, малышка затопала по ковру к Патриции. Глаза девушки в тревоге расширились, и она испуганно подхватила ребенка, прежде чем та успела шлепнуться на пол. Усадив девочку на колени, Патриция авторитетно заявила:

— Для своего возраста малютка замечательно ходит.

Оставалось только надеяться, что фраза прозвучала убедительно, и он не заметил, как она волнуется. Уф, даже жарко стало!

Впрочем, никаких комментариев не последовало, лишь подвижный рот мужчины слегка скривился. Патриция, словно защищаясь, прижала к себе ребенка. Теплое крепенькое тельце девочки казалось ей надежным щитом, помогавшим укрыться от оценивающего проницательного взгляда ее непробиваемого папаши.

— Да, вот еще что... — Шелл Грэммер поднялся с кресла, с ленивой грацией прошествовал к окну и небрежно оперся о подоконник. — Я настаиваю, чтобы няня Мэри носила обычную одежду. Что-нибудь веселенькое, женственное... Ну, вы понимаете... — И он сделал небрежный жест рукой. — По-моему, такого маленького ребенка накрахмаленная форма только отпугнет.

И взрослого мужчину — тоже, насмешливо подумала Патриция. Для человека, способного соблазнить такую застенчивую девочку, как ее сестричка Дана, и в то же самое время сделать ребенка другой женщине, вполне естественно стремиться к тому, чтобы его окружали хорошенькие дамы.

И доступные...

Эта мысль, возникшая ниоткуда, была отвратительна. Патриция едва сдержалась, чтобы не бросить ему в лицо все, что она о нем думает. Еще не время. Ей нужно собраться с мыслями, чтобы найти самый верный путь втоптать его в грязь, чтобы он понял, наконец, какой непоправимый вред нанес ее сестре.


— Что ж, ты своего добилась!

Голос Салли Вудс звучал жестко.

Два года назад она без особого энтузиазма отнеслась к тому, что двадцатитрехлетней Пат предстояло стать ее партнершей. Но в тот момент агентство по найму нянь шло ко дну, и Салли позарез необходимо было вливание капитала и новые идеи.

Салли Вудс была уверена, что ее новая партнерша окажется точной копией своей матери. А с матерью Патриции она училась в школе. Правда, потом они много лет не виделись и встретились лишь незадолго до описываемых событий. Салли запомнила Мару Уилл милейшим созданием, добрым и мягким по натуре, но очень робким и застенчивым. Мара была мечтательницей, совершенно неспособной на какие-либо решительные действия.