Вдохновенье завтрашнего дня - страница 12
Засну,
и все на этом кончится,
И утром не проснусь опять.
Так жизнь люблю я,
что не хочется
Мне даже смерть свою проспать!..
СОБАКА ЭДИТ ПИАФ
Жила певица.
Вместе с ней
Жил ее голос
Да еще
Ее старенький пес…
Так и жили
Втроем они.
Вместе.
Друг без друга
Никак им нельзя.
У певицы
Был голос и песни,
А у пса
Были только глаза.
Но с певицею
Голос расстался,
С бренным телом,
С усопшей душой,
Он живой
На пластинках остался,
Отошел от нее,
Как чужой,
И когда
Из квартиры соседней
Этот голос
Летит на мороз,
Слепо мечется
В тесной передней
И на стены
Бросается пес.
У собаки
Особая память.
Ей не пить
На поминках вино,
Ей не высказать
Горе словами,
Может, легче бы
Стало оно.
И на самом
Бравурном аккорде,
Когда песня
Подходит к концу,
Влажно катятся
Слезы по морде,
А точнее сказать.
По лицу.
ПОДМОСКОВЬЕ
Я соскучился в городе
По зеленой речушке,
Где воркуют, как голуби.
Пожилые лягушки.
Где осины пугливые.
Где прохладные травы.
Где берез молчаливые
Белоствольные храмы.
Сброшу жаркие тапочки.
Босиком — по дорожке.
А на листиках бабочки –
Лета яркие брошки.
"Трезвость раннего утра…"
Трезвость
раннего утра
с росистой травой,
Трезвость
неба,
что с каждой минутой
синее,
Трезвость
солнца и воздуха.
Трезвость
воды ключевой —
Ничего я не знаю
хмельнее!
"С горы на быстрых лыжах мчусь…"
С горы
на быстрых лыжах
мчусь.
Пью зимний воздух,
чтоб согреться.
И вдруг —
глоток
волшебный детства.
Давно забытого на вкус.
"Моя любовь — загадка века…"
Моя любовь —
Загадка века,
Как до сих пор
Каналы марсиан.
Как найденная флейта
Человека,
Который жил
До древних египтян.
Как телепатия
Или язык дельфиний.
Что, может, совершеннее.
Чем наш.
Как тот,
возникший вдруг
На грани синей
Корабль
с других планет
Или мираж.
Я так тоскую
по тебе
В разлуке!
И эта непонятная тоска,
Как ген.
Как область новая науки,
Которой
нет
названия пока.
Что ж,
может быть,
В далекий век тридцатый
В растворе человеческой крови
Не лирики,
А физик бородатый
Откроет
атом
Вещества любви.
Его прославят
Летописцы века,
О нем
молва
пойдет
Во все края.
Природа,
Сохрани от человека
Хотя бы
эту
Тайну бытия!
"Я был настолько молодым…"
Я был настолько молодым.
Что в пору,
в пору летнюю,
Девчонкой тоненькой любим,
Любил тридцатилетнюю.
Я прибавлял себе года
Не из пижонства пошлого,
А потому,
что мне тогда
Так не хватало прошлого!
Я зрелости,
как равноправья,
ждал,
Жил с дерзкой торопливостью.
Поскольку
молодость
считал
Большой несправедливостью!
Я был настолько молодым.
Что юность
оставлял другим.
"Прошу, как высшее из благ…"
Прошу, как высшее из благ.
Прошу, как йода просит рана, —
Ты обмани меня, но так,
Чтоб не заметил я обмана.
Тайком ты в чай мне положи.
Чтоб мог хоть как-то я забыться.
Таблетку той снотворной лжи,
После которой легче спится.
Не суетой никчемных врак.
Не добродетельностью речи
Ты обмани меня, но так.
Чтоб наконец я стал доверчив.
Солги мне, как ноябрьский день.
Который вдруг таким бывает.
Что среди осени сирень
Наивно почки раскрывает.
С тобой так тяжко я умен.
Когда ж с тобою глупым стану?
Пусть нежность женщин всех времен
Поможет твоему обману.
Чтоб я тебе поверить мог.
Твоим глазам, всегда далеким.
Как страшно стать вдруг одиноким,
Хотя давно я одинок.
"Он провожал ее в Москве…"
Он провожал ее в Москве,
У пятого вагона.
И сразу,
По-мальчишески лукав.
Встречал ее в Чите,
У пятого вагона.
В ТУ-104
Поезд обогнав.
А после
Стены
Общие,
Немые.
Сор
Мелких ссор,
Покорная тоска.
И кухонные,
Злые,
Примусные,
Слова.
И бигуди из-под платка.
Он в дом идет —
Ворота
Как зевота.
Бранливые,
Ворчливые слова…
О, как мне жаль
Большого самолета.
Что намертво
Разбился
О слова!