Вечерние новости - страница 28

В данном случае, однако, «Медельинский картель» выступал не в своих интересах, а в интересах перуанской маоистской террористической организации «Сендеро луминосо», или «Сияющий путь». За последнее время «Сендеро луминосо» стала весьма влиятельной организацией в Перу, тем более что официальное правительство выказывало все большую слабость и инертность. Если раньше область деятельности «Сендеро» ограничивалась Андами и городами Аякучо и Куско, то теперь ее террористические группы и команды убийц бродили по столице Перу – Лиме. Организация имела в Лиме тайных приверженцев в правительственных и военных кругах.

«Сендеро луминосо» не впервые действовала вместе с «Медельинским картелем». «Сендеро» нередко использовала преступников для взятия заложников, особенно когда речь шла об иностранцах; в Перу то и дело похищали людей, однако американские средства массовой информации широко это не освещали.

«Сендеро луминосо» финансировалась в значительной степени за счет средств, получаемых от торговли наркотиками. Большие площади в районе Анд, контролируемые «Сендеро», были засажены кокаиновыми кустами. Из листьев приготовляли кокаиновую пасту, которую переправляли с удаленных аэродромов в Колумбию и там делали из нее кокаин.

Старательно утверждая, что она не участвует в торговле наркотиками, «Сендеро луминосо» взимала изрядную дань с тех, кто этим занимался, – в том числе и с «Медельинского картеля».

Сейчас колумбийские бандиты, сидевшие в «шевроле», стали спешно просматривать фотографии, которые Карлос, искусный фотограф, делал «Полароидом», снимая всех, кто входил в дом Слоуна, на протяжении последнего месяца. Только что приехавшего пожилого мужчины среди них не было.

Хулио произнес в телефон условные фразы:

– Прибыл синий пакет. Второй доставкой. Пакет на складе. Отправитель не выяснен.

Если перевести на нормальный язык, это означало: «Прибыл мужчина. Доставлен такси. Прошел в дом. Кто он – неизвестно: снимка его нет».

– А номер квитанции? – отрывисто прозвучал в ответ резкий голос Мигеля, руководителя группы.

Хулио, который был не очень силен по части кодов, тихонько ругнулся и принялся быстро листать блокнот, чтобы понять вопрос. Его спрашивали: «Какого возраста человек?» Он беспомощно посмотрел на Карлоса.

– Un viejo[4]. Сколько ему лет?

Карлос взял блокнот и прочитал, как надо отвечать.

– Скажи ему: номер квитанции семьдесят пять.

Хулио так и сказал, что породило новый резкий вопрос:

– В синем пакете есть что-то особенное?

Плюнув на код, Хулио напрямик произнес:

– Он с чемоданом. Похоже, что приехал пожить.

А в ветхом арендованном доме к югу от Хакенсака, штат Нью-Джерси, человек по прозвищу Мигель ругнул про себя Хулио за неосторожность. И с такими pendejos[5] он вынужден работать! В блокноте с шифром была фраза, которой можно было ответить на вопрос, а ведь он всех предупреждал – снова и снова, – что разговор по радиотелефону кто угодно может подслушать. В любом магазине можно купить устройство, позволяющее подслушивать радиотелефоны. Мигель слышал про радиостанцию, похвалявшуюся тем, что она раскрыла несколько преступных сговоров с помощью сканера.

«Estupidos!»[6] Он просто не мог вдолбить этим идиотам, как важно соблюдать бдительность и осторожность, быть начеку не бо2льшую часть времени, а все время – от этого зависит успех дела, а кроме того, их жизнь и свобода.

Сам Мигель, насколько помнил себя, всегда был предельно осторожен. Поэтому его ни разу и не смогли арестовать, несмотря на то что он был в списке преступников, «наиболее разыскиваемых» полицией Северной и Южной Америки, а также некоторых стран Европы и Интерполом. В Западном полушарии за ним охотились не менее усердно, чем за его собратом-террористом Абу Нидалом по ту сторону Атлантики. Мигель позволял себе в известной мере гордиться этим обстоятельством, никогда не забывая, однако, что гордость может породить излишнюю самоуверенность.

Хотя Мигель побывал во многих переделках, это был еще молодой человек: ему не было и сорока. Он ничем особенно не выделялся – довольно интересный мужчина, но и только: прохожий на улице мог принять его за банковского клерка или, в лучшем случае, за управляющего небольшого магазина. В известной мере это было результатом немалых трудов: Мигель усиленно старался быть незаметным. Он также приучил себя вежливо держаться с незнакомыми людьми, но не настолько, чтобы запомниться, – большинство случайных знакомых быстро о нем забывали.