Вечный союз - страница 8

Тобиас покосился на свою команду, столпившуюся на палубе. Несомненно, в их глазах Джейми со своим бахвальством уже выиграл у него не одно очко. Тобиас выругался про себя и перешагнул через леер. Дождавшись, когда судно приподнимется на волне, он прыгнул на его палубу, едва не свалившись в воду, – и свалился бы, если бы несколько гребцов не подхватили его и не втащили на борт.

Один из карфагенян сделал шаг вперед и опять что-то быстро заговорил, указывая на крышку палубного люка.

Тобиас взглянул на Джейми, ответившего ему беззубой ухмылкой.

– Мошенник говорит, чтобы ты спустился. Там для тебя приготовлен какой-то сюрприз.

Тобиас почувствовал, как холодок пробежал у него по спине.

– Черта с два.

– Абсолютно согласен. Если они хотят что-то показать, пусть тащат это на палубу. – Обернувшись к карфагенянину, он перевел ему эти слова.

Тот пожал плечами и, подойдя к люку, открыл его. Тобиас нервно оглянулся на моряков, стоявших на палубе его судна.

– Держать под прицелом этот люк! – скомандовал он и достал собственный револьвер.

Из люка стала медленно выбираться какая-то фигура. Карфагеняне как один попадали на колени.

Тобиас со свистом втянул воздух.

Сначала он увидел остроконечный шлем, а затем фигура выпрямилась во весь рост, не менее восьми футов.

– Тугарин! – прошептал Тобиас и трясущейся рукой взвел курок револьвера. Джейми, побледнев, попятился и разжал кулак с монетами, которые со звоном посыпались на палубу. Несколько штук скатилось за борт.

Великан глядел на Тобиаса, обнажив желтоватые зубы в зловещей ухмылке. Его накидка из человеческой кожи шуршала и трепетала на ветру. Черные, как уголь, глаза смотрели на Тобиаса ястребиным взглядом – жестко, бесстрастно, высокомерно.

– Это ты дезертировавший янки Тобиас?

Ошеломленный Тобиас ничего не мог произнести в ответ.

– Тугарин! – прошептал он опять, отказываясь верить собственным глазам.

– Мерк, а не тугарин! Тугары – слабаки, которые годятся разве что на мясо. Я оповещатель мерков, и меня послали за тобой.

Тобиас в ужасе попятился; револьвер трясся в его руках. Джейми, пригнувшись, вытащил из ножен саблю, но оповещатель лишь разразился смехом.

– Отзови своего пса, Кромвель, – произнес он по-русски. – Нам надо поговорить.

– С тугарином?! – пролепетал Тобиас. – Черта с два.

– С мерком! – рявкнул оповещатель, но затем выражение его лица смягчилось. – Выслушай меня, Кромвель, командир корабля, что плавает по морю без парусов. Мой кар-карт приказал разыскать тебя, если даже для этого понадобится избороздить это море вдоль и поперек. Выслушай волю кар-карта Джубади, правителя великой срединной степи. Он хочет заключить с тобой договор.

– Договор?

– Можешь называть это союзом, – усмехнулся посланец.

– Союзом против кого? – спросил Тобиас, чувствуя себя уже немного увереннее.

– Договор заключается в следующем. Мы освобождаем тебя и всех твоих сторонников, как и карфагенян, от пищевой повинности. Для тебя приготовлено место в их городе, где ты будешь жить. Научи нас, Тобиас Кромвель, – нас и карфагенян, – своим методам ведения войны, и мы поставим тебя над всеми остальными людьми. Сослужи нам службу, и от имени властителя мерков ты будешь править царством под названием Русь.

Не в силах произнести ни слова, адмирал Тобиас Кромвель опустил револьвер и улыбнулся.

Сойдя с поезда, полковник Эндрю Лоренс Кин с удовлетворением огляделся.

– Мы проделали большой путь, полковник.

Эндрю улыбнулся своему старому другу Гансу Шудеру, старшему сержанту 35-го Мэнского полка и командующему армией Республики Русь:

– Да, Ганс, ты прав.

«А насколько большой на самом деле?» – подумалось ему.

Земля в последнее время вспоминалась все реже. Если бы ему теперь предложили вернуться, он знал бы, что ответить, и эта уверенность радовала его. После победы над Тугарами прошло почти полтора года – и как все изменилось здесь с тех пор! А главное, наконец-то после пяти лет непрерывных сражений они зажили нормальной человеческой жизнью.

Отойдя от железнодорожной колеи, Эндрю заслонил рукой глаза от красного солнечного сияния и осмотрелся. Хотя до сих пор ему не приходилось бывать в здешних местах, таким он и представлял себе Восток. Трава, доходившая до пояса, колыхалась на ветру, и по всему пространству степи до самого горизонта гуляли волны.