Ведьма по назначению - страница 18

По широкому лугу в направлении леса, чернеющего на его краю, бежала женщина. Волосы выбились из-под ее платка, липли к лицу, закрывали глаза. Мокрая юбка цеплялась за ноги, путалась и мешала бежать. Но женщина не могла убрать волосы или подтянуть отяжелевший от воды подол: она обеими руками поддерживала огромный живот.

За ее спиной раздавались крики преследователей и свирепый лай псов. Еще немного, и она, не выдержав, упадет, и тогда, настигнув, псы накинутся. Вцепятся клыками в ее измученное тело, а потом подоспеют и люди … а может, и не люди вовсе. Потому что разве может быть человек так жесток?

Беглянка хрипела, выбиваясь из сил. Глаза застилала кровавая пелена. Только бы хватило сил добежать до леса, и она будет спасена. Люди не войдут в чащу в наступающих сумерках да еще в такую страшную грозу.

До первых деревьев она добралась уже ползком. Жуткая боль скрутила все тело. Мученица судорожно хватала ртом воздух, скрюченными пальцами цепляясь за мокрую траву. Еще немного, всего несколько шагов, и густой подлесок скроет ее от глаз преследователей.

Громкий злобный вой раздавался совсем рядом. Псы разочарованно метались возле самых кустов, но войти под полог леса не решались. В это время здесь не было места живым: ночью лес переходил во власть нечисти и нежити.

Несчастная тяжело поднялась на дрожащие от напряжения ноги. Боль на время отступила, и она поторопилась уйти подальше в чащу. Шла, спотыкаясь и ничего не видя перед собой. В воспаленном мозгу металась лишь одна мысль: спрятаться, забиться в какую-нибудь нору и… умереть. Она не хотела больше жить, но и боялась той смерти, которую ей приготовили люди. Пусть ее смерть будет легкой и спокойной. Она заслужила ее всей своей страшной жизнью. Заслужила.

Боль вновь пронзила измученное тело, и роженица, ослепнув от сжавших ее судорог, не устояла на ногах, споткнулась и покатилась в глубокий, поросший редким кустарником, овраг.

Через минуту шорох дождя и затихающие раскаты грома разорвал жуткий крик, потом все затихло, а еще через миг послышался слабый писк. Женщина еще нашла в себе силы прижать дочь к сердцу, но потом ее руки замерли, а младенец так и остался лежать, прижатый к мертвой груди.

… Старый матерый волк вышел из кустов и остановился, принюхиваясь. Пахло свежей мертвечиной и теплым живым духом младенца. Он еще был жив, хотя его сердце уже едва билось. Волк подошел ближе. Его пасть наполнилась сладкой слюной, вызванной предвкушением. Человеческий детеныш. Не часто удавалось побаловать себя такой редкой добычей.

Но неожиданно что-то необычное почудилось волку в запахе младенца. К его чистому человеческому аромату примешивался странный незнакомый дух.

Волк недоуменно фыркнул. Медленно приблизившись, потянулся носом и еще раз понюхал воздух. Сомнений не было: у ребенка был какой-то свой неповторимый запах.

Вцепившись зубами в шею младенца, волк осторожно потянул его к себе. Мертвые руки матери крепко сжимали почти насмерть замерзшего детеныша, но все же волку удалось его вытащить. Положив на мокрую траву, волк облизал дрожавшее и посиневшее от холода тельце. Перекусил пуповину и, мягко прихватив зубами, скрылся с ним в ночном лесу.

***

… Огонь пылко целовал крутые бока большого закопченного котла, и тот отвечал на горячие ласки довольным бульканьем.

Тэя стояла перед очагом и помешивала ведьмовское варево. Рыж тихо мурлыкал, удобно устроившись на теплой спине печи. Грай еще утром улетел куда-то по своим делам, и кот скучал. Он уже привык к шутливым пикировкам с черной птицей.

Бабье лето подошло к концу. Осенняя и, кажется, последняя в этом году гроза отгрохотала дробным набатом и умчалась дальше, воя и скрежеща ветвями деревьев. Воздух, чистый и хрусткий, как первый ледок, приятно холодил разгоряченное у печи лицо ведьмы.

Внезапно она уловила отголосок чьего-то присутствия.

Волк?!

Чуть погодя, Тэя узнала его — умного, матерого вожака большой стаи, которая промышляла в здешних краях.

Что ему понадобилось так близко от ее подворья?

Тэя быстро отставила варево и поспешила в конец огорода. Став у кромки Ручья, вгляделась в густую поросль кустов на другом берегу.