Ведьма по назначению - страница 25
К полудню среди каменных россыпей и перемежающихся с ними болот древняя дорога стала угадываться лучше. Но к мертвому городу Амуроду, видимо, уже давно никто не ходил, и колючие заросли дикой ежевики, огромные папоротники, буреломы все еще хорошо ее маскировали. Изредка по сторонам старинного пути стали попадаться вырезанные лики страшных существ, выглядывающих из-за замшелых стволов деревьев. Это были идолы древних богов давно исчезнувшего с лика земли народа. Уродливые, с раскрытыми в немом крике ртами и с жуткими выпученными глазами.
Старый маг мерно покачивался на спине спокойной серой лошадки, его голова низко склонилась к впалой груди. Казалось, старик заснул, укачавшись неспешным конским шагом.
Вдруг конь под его учеником вздрогнул и нервно мотнул головой. Фыркнул настороженно и заплясал на месте.
Магистр встрепенулся, затряс посохом, на котором громко зазвякали колокольчики.
— А вот и духи Амурода пожаловали, — проговорил он, не оборачиваясь. — Сердятся. Мы нарушаем их сон. Теперь уже близко.
Через полчаса путешественники выехали на невысокую и лысую каменистую гряду, с которой открывался вид на заброшенное городище.
Посреди небольшой долины, лежавшей прямо перед ними, высилась длинная, выгнутая горбом гора. Она была сжата со всех сторон бескрайним болотом и топорщилась могучими деревьями. Но все они были мертвы. Лес-покойник. Как и город, прятавшийся меж его сухих, голых, без коры и листьев деревьев-великанов.
Расплывшиеся от дождей и времени валы городища заросли дремучей малиной и ежевикой. Сквозь их плети то там, то тут проглядывали кривые четырехгранные зубья каменного частокола. Внутри ограды торчали голые стволы чахлых берез и осин, выросших когда-то по краям обвалившихся строений, из которых еще торчали скользкие и замшелые каменные опоры. Полное запустение и мертвая тишина. Не слышно птиц, не свистит ветер в голых мертвых ветвях. Казалось, — здесь умерло само время.
И только в самом сердце безжизненного города зеленели могучие дубы. Они стояли небольшой рощицей в центре давно покинутого людьми Амурода.
"В роще и находится древнее капище и портал", — понял ученик мага.
Даже с такого расстояния он чувствовал враждебность и зло, исходящее от святилища. Юдван невольно поежился от охватившего его озноба — это место было дурным. Здесь чувствовалась старовременная чужинская Сила.
В полном молчании спустились с гряды. Вдоль единственной полузаросшей дороги, ведущей с хребтины к селищу, торчали из земли замшелые идолы-хранители. Проехали первый ряд каменной городской изгороди, клонившейся то в одну сторону, то в другую. За ней обнаружился обвалившийся ров. Трава чахлым ковром тянулась вверх по его некогда крутым, а теперь обрушившимся пологим склонам, но ее заглушал мох и прелая хвоя. Скелеты мертвых деревьев ощетинились навстречу пришельцам кривыми ветвями, словно застывшие в межвременье стражи.
Миновав полуразвалившиеся ворота со столбами-идолами, чей враждебный и замороженный взгляд следил за каждым движением нарушителей спокойствия, старый магистр и его спутники въехали в городище. Колдун повел коня прямо к заповедной роще.
Вокруг капища стояли другие стражи — зверолицые, рогатые, птицеголовые, с пучеглазыми человечьими личинами… оскаленные в немом крике… жуткие.
В священную рощу вошли пешком. Осторожно, ощупывая взглядами каждый кустик и заросший пожухлой травой валун. Духи-хранители, проявившись, шипели и огрызались, но под ярким широким лучом, исходящим от посоха архимага, нехотя отползали в стороны. А как только странники вошли в магический круг, обозначенный обтесанными круглыми и замшелыми камнями, тут же исчезли. Посреди капища стоял огромный потускневший от времени алтарь из черного с золотыми прожилками гранита. На нем не было ничьего лика, только странные письмена, почти затерявшиеся в черно-зеленом мхе. Застывшее в веках творение чьих-то рук, древнее послание из стародавних времен.
В десяти шагах от алтаря, на огромном плоском валуне, Юдван разглядел большой выложенный гранитными плитами круг, разделенный на несколько треугольников. В центре схождения треугольников располагался четырехугольный гранитный камень с выемкой посередине. По бокам выемки какими-то непонятными знаками были обозначены контуры человеческих ладоней.