Ведомые - страница 10

Габриэль отпивает воды до того, как ответить.

— Он генеральный директор компании из списка «Фортуна 500» с репутацией безжалостного барсука, — его губы изгибает усмешка. — Хотя, как по мне, больше похож на хорька.

Я гляжу на него.

— Откуда ты это знаешь?

Наконец Габриэль обращает на меня взгляд, снова поражая этими ярко-голубыми глазами.

— Только что читал о нем статью в «Форбс».

С моих уст срывается тихий смешок. Я больше не в Канзасе.

— Ну, — говорю, — возможно, немного позже тебе удастся найти, с кем скрестить члены.

Теперь его очередь подавиться выпивкой, хотя парню отлично удается это скрыть. Одним точным движением он ставит стакан на стол и поправляет идеально выглаженные манжеты.

— Абсолютно уверен, что теперь могу с тобой справиться.

— Ой, комплимент.

Он опускает на меня взгляд, медленно кивает, и темная дуга его ресниц почти касается щеки. Но затем парень шокирует меня, молча наклоняясь так близко, что его губы почти касаются моего уха.

— Да, Болтушка, это комплимент.

Я всё ещё прихожу в себя от низкого рокота его голоса, который щекочет мой позвоночник и разжигает пламя между моих бедер, когда Габриэль отстраняется.

— Не пей слишком много, а то голова будет болеть, — советует он перед тем, как направиться к лестнице вниз.

Ненавижу признавать, что вместе с ним из бара исчезает вся шумиха. Теперь это место пахнет устаревающей новизной. Я отодвигаю полупустой бокал и спрыгиваю с барного стула.

Внизу, в салоне самолета, маленькие кабинки реально превратили в спальни с кроватями. Я сдерживаю визг радости. Потому как передо мной настоящая кровать с полноценной подушкой и идеальным белым одеялом в пододеяльнике с алой окантовкой. А на каждой подушке лежит по одной красной розе. Клянусь, я почти начинаю прыгать вверх-вниз, но замечаю мистера Счастье, который стоит возле нашей кабинки, уперев руки в боки и хмурясь так, что брови почти касаются друг друга.

— Что не так? — спрашиваю я. — Тебе не откинули уголок в знак приглашения?

Он бросает на меня долгий косой взгляд, а после возвращает свое внимание к кроватям.

— Я просил не преобразовывать мое место. И стюардесса, очевидно, неверно поняла мою просьбу.

Заглядывая в кабинку, я наконец понимаю, о чем он говорит. Я так радовалась наличию кровати, что даже не осознала — два наших кресла превратили в одну большую двуспальную кровать. На ней даже стоит ведерко со льдом и шампанским.

Из меня вырывается смешок до того, как я могу его сдержать.

— Специально для молодоженов?

— Ты находишь это забавным? — его ноздри раздуваются, хотя парень даже не смотрит на меня, а лишь мысленно разрушает эту кровать своим лазерным взглядом.

— Честно? Да, нахожу. — Я сбрасываю обувь и забираюсь на кровать. Она твердая и даже на грани жесткой, а посередине есть небольшой хребет. Но я не собираюсь жаловаться. Сев со скрещенными ногами на свою сторону, поднимаю взгляд на его нависающую надо мной фигуру — парень всё никак не зайдет в кабинку. — Давай же. Ты должен признать, что это немного забавно.

— Ничего я не признаю, — сердится он. Но затем его плечи поникают, Габриэль входит в кабинку и закрывает дверцу, так что та издает финальный щелчок. — А эта женщина ещё и флиртовала со мной.

В его голосе столько отвращения, что мне снова приходится рассмеяться.

— Я не понимаю.

Он садится на свою сторону кровати и сбрасывает туфли, всё ещё хмурясь.

— Очевидно, стюардесса предположила, что мы вместе, и всё равно всего несколько минут назад... — он слегка краснеет, что мило, кажется даже, что парень почти смущен. И всё же.

— Она клеилась к тебе в холле? — моя злость нарастает быстро и сильно — не ревность. Это дело принципа.

Он ворчит, смотрит на кровать, недовольно морщит нос и снова разворачивается ко мне и кровати спиной.

— Вот же маленькая шлюшка, — говорю я, глядя на двери.

Габриэль оглядывается на меня через плечо. В его глазах мерцает блеск.

— Ревнуешь, мисс Дарлинг?

— Эй, ты указал на то, насколько это было неправильно!

— Оскорбительно, — поправляет он. — Она предположила, что я отношусь к тому типу, который не прочь дважды сунуть свой стручок. И очевидно, такому скользкому, чтобы сделать это на виду у моей нынешней дамы сердца.