Веер - страница 11
– Ты не пойдёшь по магазинам?
– Боже упаси! Меня от них тошнит.
Феликс поправил галстук.
– Однако. Ну, я побежал! – Он сел в автомобиль и мягко тронулся, помахав на прощание рукой.
Днём стало сильно припекать, и Лиза решила немного передохнуть и выпить воды. Раздался звонок по телефону. Лиза вздрогнула от резкого настойчивого звука и взяла трубку.
– Миссис Голдсмит?
– Это я. – Голос был казённым и потому напугал Лизу. – Что случилось? Что-то с мужем?
– Мне очень жаль. Ваш муж погиб несколько минут назад в автомобильной катастрофе. Ничего нельзя было сделать. Я выражаю вам свои соболезнования. Не могли бы вы приехать на опознание? Вы меня слышите, миссис Голдсмит?
– Слышу… Я приеду… – Лиза положила трубку.
Всё. Судьбу не обманешь. Зря она старалась. Разве она не знала, что то, что ОН забирает себе, вернуть нельзя? Глупая, разве можно отобрать у НЕГО добычу? Она всегда подозревала, что им не суждено быть вместе. Знала, но не хотела верить. Вот и на этот раз ЕМУ понадобилась жертва, чтобы вдоволь натешиться её муками.
На деревянных ногах Лиза прошла в свою комнату, открыла ящик стола, где лежал дневник, и сделала запись: «Грязная сучка! Ты снова отобрала его у меня! Я тебя ненавижу!!! Будь ты проклята, тварь!»
Потом Лиза вернулась в зал, разожгла камин, и бросила в него тетрадь… Ей показалось, что в треске поленьев она услышала тихий, издевательский смех… Лиза плюнула прямо в открытую огненную пасть, устало откинулась на спинку кресла и пробормотала: «Как бы там ни было, поздно что-то менять, милая… Уж меня-то ты ни за что не получишь. Прощай…» Усталость и нервное напряжение дали о себе знать, и Лиза уснула.
Из камина вылетел раскалённый уголёк и упал на ковёр возле ног Лизы…
Исповедь
– Кто там? Прошу, не молчите! Я же слышу, там кто-то есть! Умоляю! Эта тишина сводит меня с ума! Господи! Ну что же вы? Если вы человек, скажите хоть что-нибудь! А если не человек? Странно, я не подумал об этом… Здесь могут быть крысы… Фу, какая гадость! Тогда, конечно, вы ничего не ответите… жаль, я не понимаю языка зверей… Я мог бы сейчас поговорить и с крысой… Она тоже живое существо… Господи! Ну не молчите же! Если вы, конечно, человек…
– Я человек…
– Слава Богу! Значит, мне не показалось! Господи, как я счастлив, хоть это звучит нелепо в таких условиях! Кто вы?
– Какая разница? Человек…
– Ну, хорошо, я не буду настаивать, только, пожалуйста, не уходите! Давайте поговорим!
– Ха-ха! Это смешно! Мне, собственно, некуда идти! А вам?
– И мне… Где вы находитесь?
– Не знаю… Каменные стены, на вид весьма древние, вода сочится… Вроде в темнице, только двери нет…
– И я. Всё то же самое… Как у вас… Стены мокрые… Но слышно хорошо. Как вы здесь очутились?
– А вы?
– Я первый задал вопрос.
– Трудно сказать. Как-то…
– Вы, кстати, женщина или мужчина? Голос такой искажённый…
– Я женщина.
– Приятно. А я мужчина. Как вас зовут?
– Не всё ли равно? Зачем здесь имена? Давайте будем просто Женщиной и Мужчиной. Я даже не хочу знать, как вас зовут…
– Ну, если вы предпочитаете сохранять инкогнито… Хотя странные у вас желания. Но я могу вам сказать своё имя.
– Ни в коем случае! Если вы сделаете это, я не буду с вами говорить!
– Хорошо, хорошо! Но в чем дело?
– Как вы глупы! Как, впрочем, все мужчины! Имена создают ассоциации, навевают воспоминания… Неужели непонятно? Вдруг вас зовут, как моего мужа? А уж с ним мне бы вовсе не хотелось разговаривать. А так… Два случайных товарища по несчастью…
– Может, вы и правы. А я вот хотел бы поговорить со своей женой… Так глупо получилось в последний… м-м-м день.
– В последний день? Что вы имеете в виду?
– Перед тем, как очутиться здесь.
– А, кстати, как вы здесь очутились?
– В том-то и вопрос. Я лёг спать, с женой, разумеется. Мы слегка повздорили… А проснулся здесь. А вы?
– Почти то же, как ни странно… Мой муж слегка повздорил со мной, как вы изволили выразиться, и мы легли спать… Проснулась здесь.
– Вам не страшно?
– Не успела подумать… Наверное, должно быть страшно… Но я не боюсь. Моя жизнь внушала мне гораздо больший страх.
– Такая ужасная жизнь?
– Как у всех, вернее, у большинства. Но мне было страшно… Знаете, живёшь, живёшь, и всё ничего, и вдруг как глаза открываются. Жизнь-то проходит! И как мелко, как мелко мы в ней плаваем! А вам страшно?