Век дракона - страница 34

Н’Даннг первым отбросил крошащийся обломок копья и выхватил из ножен меч, опасно короткий для такого боя. Копье Майхе застряло в панцире дракона; безоружная женщина метнулась прочь, а дракон остановился, тупо глядя на древко, торчащее из его бока. Но тут копье сломалось, наконечник остался внутри, и в этом месте прямо на глазах начала вздуваться опухоль, как от занозы. Дракон взвыл, хлопнул лапой по больному месту. Коготь прорвал кожу и оттуда хлынула бурая дымящаяся жидкость, а чудищу, видно, полегчало, и оно снова двинулось на людей. Ого и Горо вместо мечей успели вооружиться тяжелыми шипастыми булавами. А Майхе взяла спрятанное в кустах оружие, незнакомое Н’Даннгу — трезубец, вроде пики, но только с тремя остриями, каждое из которых имело еще загнутые в обратную сторону шипы. Судя по легкости, с которой она действовала трезубцем, он был для нее привычным оружием.

Охотники чувствовали, что силы их на исходе. Теперь они все время находились близко к дракону, и яд начал действовать. Стало трудно дышать, на вдохе из груди вырывался хриплый, режущий кашель, глаза жгло и саднило, как будто их терли песком. Слезы текли сами собой, но не приносили облегчения, только мешали смотреть. Плотные одежды разлезались на глазах.

Несколько раз Н’Даннг упал и едва успевал подняться. Когда один из охотников падал, остальные бросались к дракону и отвлекали внимание на себя.

Они бились отчаянно, из последних сил: кромсали панцирь чудовища, налетали и отступали — и все же, казалось, были для него не опаснее, чем мошкара, вьющаяся вокруг большого зверя, которая доводит его до остервенения, но большого вреда не причинит. Братья крушили булавой деревья, случайно попавшие под удар, а на панцире дракона оставались лишь вмятины, да и те постепенно затягивались, а ударить несколько раз в одно и то же место не получалось. Майхе колола дракона трезубцем, стараясь зацепить за край трещины и порвать панцирь. Единственная из всех, она упала только один раз. Шипы трезубца рвали кожу дракона, которая теперь свисала с него лохмотьями.

И вот настало самое страшное, чего ждал Н’Даннг: меч в его руке сломался пополам. Воин, лишенный оружия, выдрал с корнем небольшое деревце и бил им врага, как дубинкой. Но это были последние усилия; люди проиграли. Дракон изловчился, и в миг удара прихлопнул лапой булаву Горо. Охотнику пришлось выпустить оружие, а дракон испустил вопль торжества и зашвырнул булаву в реку. Шипы на оружии Ого искрошились, булава стала обычной дубинкой; трезубец Майхе изъеденный ржавчиной, сломался. Дракон еле двигался, но и охотники валились с ног. Они были почти безоружны и больше не могли противостоять дракону. Еще немного, и они будут не в силах даже бежать.

— В реку! — воскликнул Н’Даннг и закашлялся от отравленного воздуха. — Прочь отсюда, мы отступаем.

Братья-воины устремились к реке, уводя за собой дракона. Н’Даннг подскочил к Майхе, схватил ее за руку.

— Скорее! Иди же!

Его поразило странное лицо женщины, сосредоточенно-спокойное и чуточку отрешенное, как будто не в разгар смертельной схватки, а на вечерней прогулке у реки. Она попыталась отстранить Н’Даннга, взгляд ее скользнул по нему холодно, не узнавая.

— Пусти, — спокойно попросила она. И добавила заклинание на незнакомом языке.

Звенящая пустота окутала мысли Н’Даннга. Он замер — это было глубже сна, как будто небытие, но полное ощущений. Он все понимал и чувствовал, но его не существовало, и, стало быть, он не мог ослушаться чужой воли, голоса, который приказал ему:

— Уходи! Догони их, ныряй в воду!

Но он медлил еще мгновение, сам не зная, как ему это удается, пока новый окрик “Прочь!” не погнал его к реке. Несколько мощных гребков под водой, и Н’Даннг вынырнул, ему не хватало воздуха.

Майхе стояла лицом к реке — одна, безоружная, и дракон направлялся к ней. Ни одно заклятие не способно было сейчас задержать Н’Даннга, хотя он видел, что уже поздно. Воин рванулся к берегу, но вдруг что-то случилось с миром — а что, он так и не понял. Заметил только, как шевельнулись губы Майхе — беззвучно, показалось ему. В глазах у него потемнело, голова словно раскололась на части, и воин камнем ушел под воду. Придя в себя и изрядно нахлебавшись воды, Н’Даннг вынырнул и устремился к берегу. Рассудок его помутился, он знал одно — Майхе мертва, он сейчас бросится на дракона с голыми руками и погибнет тоже.