Вековые конфликты - страница 48

И тем не менее такая оценка соотношения сил оказалась неправильной, поскольку не учитывала главного и решающего - с каждым годом все более проявлявшихся экономических потенций восставших провинций, что было выражением непреодолимости нового общественного строя. Именно на этой основе проявлялось действие других факторов, и прежде всего менявшихся международных условий, в которых протекала борьба.

Английский историк М. Роберте выдвинул тезис о «военной революции» в 1560-1660 годах3, которая включала изменения в тактике и стратегии, потребовавшие создания постоянных армий, увеличения масштабов военных действий, численности войск, усиливала воздействие войны на жизнь общества и т. д. На многие из этих изменений еще за столетие до Робертса обратил внимание в ряде своих произведений Ф. Энгельс. Работа Робертса вызвала дискуссию, его оппоненты небезосновательно отмечали, что некоторые эти явления берут начало за несколько десятилетий до 1560 года4. Однако бесспорно, что главная и основная часть этих нововведений приходится на полтора столетия, охватываемых вековым конфликтом. Стоимость войны намного возросла во вторую половину XVI века.

Французский историк М. Шоню стремился увязать зигзаги в политике Мадрида в Нидерландах - ее успехи и неудачи, попытки достигнуть соглашения и возвращение к бескопромиссной позиции - с динамикой поступления доходов от торговли через порт Севилью с испанскими колониями в Новом Свете. Однако дальнейшие исследования показали, что финансовые ассигнования на войну не совпадали с этой динамикой - наиболее крупные военные расходы (например, в 1580-1585 гг., когда испанцы снова завоевали Южные Нидерланды - Бельгию) не раз приходились на годы резкого сокращения поступлений от торговли с Америкой.

Главную финансовую тяжесть войны несло на своих плечах население самой Испании, и прежде всего Кастилии5, которая уже к 1591 году переживала полный упадок. Начиная с первой половины 70-х годов Филипп II занимал огромные суммы под все более высокие проценты, пока банкиры не поняли, что его правительство не в состоянии платить по своим обязательствам, и не отказали ему в новых кредитах. Испанская казна к этому времени задолжала 36 миллионов дукатов, что равнялось государственным доходам за 6 или 7 лет. 1 сентября 1575 г. Филипп II после двух лет колебаний объявил об отказе от уплаты всех долгов и от передачи кредиторам поступлений от ряда налогов в погашение сделанных займов. Это финансовое облегчение было куплено дорогой ценой: исчезли возможности получения средств в счет будущих государственных доходов, и вдобавок был уничтожен кредитный механизм для перевода имевшихся денег из различных владений Филиппа II в Нидерланды на содержание испанской армии. Наместник в Нидерландах генерал Луис Ре-кесенс писал через два месяца после объявленного банкротства, 30 октября 1575 г.: «Даже если бы король и имел золота на 10 миллионов и захотел его все направить сюда, он не имел бы способа сделать это в связи с банкротством. Если деньги были бы посланы в звонкой монете морем, они были бы потеряны; невозможно послать их и в виде векселей, поскольку там (в Испании) нет купца, который бы выдал их, и нет никого здесь, кто бы мог учесть их и уплатить по ним». В ноябре 1576 года не получавшая жалованья испанская армия, численность которой на бумаге составляла 60 тысяч, сократилась до 8 тысяч, вспыхнули солдатские бунты. Испания должна была согласиться на требования повстанцев. Филипп II был принужден, как указывалось выше, нащупывать почву и для соглашения с султаном.

Обстановка, в которой началась нидерландская революция, создала для нее в целом неблагоприятные международные условия. Борьба нидерландцев за независимость, мнившаяся формой буржуазной революции, растянулась на 80 с лишним лет - с 1566 по 1648 год. Это было следствием действия ряда факторов, прежде всего того, что борьба велась против наиболее мощной феодальной державы, которая вместе с тем могла использовать экономический потенциал громадной колониальной империи, а также других своих владений в Европе (в некоторых из них - ресурсы значительного буржуазного уклада). Здесь надо упомянуть о переходе на сторону Мадрида дворянства Южных Нидерландов. В результате они остались в составе испанской монархии. Все же несомненно, что важнейшим фактором, делавшим возможной борьбу испанского правительства за достижение ставшей явно недостижимой цели, были социально-психологическая обстановка и структура международных отношений, порожденные вековым конфликтом.