Великан - страница 11
Булл извинился первым, даже не смотря на то, что был не виноват. Я же давно привыкла к тому, что люди злятся, когда делаю что-то нечаянно, но когда Булл бросился защищать меня, моё сердце растаяло.
Конечно, придурок сам виноват в случившемся. И ему не стоило обзывать Булла, тем более после того как он старался решить всё миром. А парень видимо расценил доброту Булла как слабость, за что и поплатился.
— Я схватил парня за горло, сладкая, — напоминает он мне и мое сердце затрепетало от этого прозвища. Мне хочется спросить, всех ли он так называет или только меня. Моя мама, например, всех зовет «милая», но мне «сладкая» нравится больше, чем «милая».
— Он сам напросился! — горячо возражаю. — Мне хотелось придушить его за то, как он с тобой разговаривал!
— Не нужно никого душить, — едва уловимо улыбается Булл, делая шаг мне навстречу.
— Знаю, что на самом деле не смогу задушить кого-то, но могу прямо сказать им, что они грубы.
— В тебе слишком много огня... — качает он головой, улыбаясь еще шире. — Тинни.
— Я всё понимаю. И, наверное, действительно похожа на одну из этих маленьких тявкающих собак,— смеюсь я и пренебрежительно машу рукой. — Поэтому никто не воспринимает меня всерьёз. — Поникнув, замолкаю.
— Но ты не сдаёшься, — гордо заявляет Булл, подойдя ко мне. Он нежно приподнимает мою голову пальцем за подбородок, чтобы я посмотрела ему прямо в глаза. — Ты не позволяешь остальному миру тормозить тебя.
Булл скользит пальцем по моей щеке. Прикосновение такое обжигающе горячее, что мне приходиться бороться с желанием закрыть глаза и уткнуться лицом в его гигантское тело. Я очень хочу быть так близко к нему, насколько это возможно.
Но когда Булл очерчивает пальцем мои губы, я проигрываю битву. Закрыв глаза, отклоняю голову назад и решаюсь озвучить вопрос, который мне легче задать, не смотря ему в глаза.
— Ты поцелуешь меня? Никто никогда не целовал меня раньше.
Глава 6
Булл
Сердце неистово колотится в груди, когда смотрю на прекрасное личико Тинни. Её губы, нежные как лепестки цветка, манят меня.
— Ты получишь все, что захочешь, Тинни, — выдыхаю и, наклонившись, нежно касаюсь губами её губ.
Я так чертовски велик по сравнению с ней, что стараюсь действовать нежно и осторожно, но прильнувшее ко мне гибкое тело посылает к чёрту мои благие намерения.
— Булл! — вскрикивает она, когда я, подхватив её, топаю к дивану.
Тинни обхватывает меня ногами за талию, и я прижимаю её к спинке дивана. Знаю, что мне надо бы перевернуться и позволить ей быть сверху, но не могу. Чувство доминирования охватывает меня.
— Я буду нежным, — рычу, прижимаясь к ней всем телом.
Член, натянув свободные шорты, выпячивает головку и, уткнувшись в обрезанные джинсовые шорты Тинни, умоляет освободить его. Может мне стоит сдвинуть тонкую полоску джинсовой ткани и позволить ему почувствовать липкий жар Тинни?
Последние капли контроля испаряются, когда Тинни неожиданно ловко стягивает с меня футболку и касается обжигающе горячими ладонями моей груди. Обезумев, толкаю её на подушки дивана. Они падают на пол, и, кажется, падает и разбивается что-то ещё, но мы не останавливаемся. Ничто сейчас не имеет значения кроме страсти охватившей нас.
Мягкие, влажные губки Тинни ласкают мои. Проворный язычок танцует с моим. Когда же она, осмелев, прикусывает мою нижнюю губу, я немного кончаю в шорты, но продолжаю атаку членом между её бёдер, надеясь, что он проскользнёт внутрь.
Тинни отчаянно извивается подо мной, как будто тоже желает, чтобы я как можно скорее оказался в ней, но, чёрт возьми, я же настолько большой, что причиню ей вред.
— Что ты делаешь? — шепчу у её губ, когда чувствую, как её рука, опустившись между нами, оттягивает вниз мои шорты.
— Ничего, — шепчет она, лукаво улыбнувшись.
Я продолжаю скольжение но, на секунду посмотрев вниз, замираю от открывшейся «картины». Тинни мастурбирует, пока я притворяюсь, что трахаю её! Это уже слишком для меня.
— Чёрт, — ворчу, двигаясь на ней всем своим большим телом.
Крошечная рука Тинни ускоряется, и я слышу её тихий вздох. Прервав поцелуй, смотрю на неё. Щёки Тинни пылают, дыхание замирает, и она, посмотрев мне в глаза, с тихим всхлипом кончает.