Великаны острова Пасхи - страница 2

«Так как мы заметили его в торжественный день воскресения господня, то назвали Пасх-эйланд, или остров Пасхи, — пишет Карл Фридрих Беренс, спутник Роггевена, в своей книге "Испытанный южанин", вышедшей в Лейпциге в 1737 году. — Наша африканская галера близко подошла к берегу и отрапортовала, что остров производит впечатление очень плодородного и, вероятно, населен, так как местами виден дым»[2].

Три корабля Роггевена бросили якорь у северного берега острова. Его жители, по свидетельству Беренса, «колеру были коричневого, наподобие испанцев, но находились среди них и более черные и даже совсем белые, а также немало красных, как бы обожженных солнцем. Уши у них были такие длинные, что свисали до плеч; некоторые носили в ушах в виде особого украшения белые клубни. Туземцы, по всей видимости, не имели никакого оружия и, как я думаю, они во всем полагались на своих богов или идолов, которые стояли в большом количестве на берегу и перед которыми они падали ниц и молились. Эти идолы были высечены из камня в виде людей с длинными ушами и короной на голове; но сделаны они были весьма искусно, чему мы немало дивились»[3].

Дивился не только Беренс, но и сам адмирал Роггевен, записавший в своем судовом журнале: «Эти каменные статуи сначала привели нас в изумление, ибо мы не могли понять, как люди, у которых не было ни тяжелых, толстых бревен, чтобы сделать орудия, ни достаточно прочных канатов, смогли воздвигнуть статуи, обладающие высотой по крайней мере в тридцать футов и соответствующей тому шириной».

Островитяне разводили костры перед этими каменными идолами, «садились на корточки перед ними, склонив головы, а затем складывали руки и раскачивали таковые вверх и вниз». На головах у статуй стояли странные украшения, принятые Роггевеном за «корзины, наполненные выкрашенными в белый цвет булыжниками».

Однако, читаем мы далее в судовом журнале голландского адмирала, «наше изумление прекратилось, когда мы вынули кусок камня и увидели, что статуи сделаны из глины; промежутки между глиняными плитами были заполнены очень густо и аккуратно маленькими, гладкими булыжниками, а всему была придана форма человека; начиная от плеч, шли легкие возвышения, изображавшие руки, в остальном же статуи производили такое впечатление, точно они от шеи до пят прикрыты длинной одеждой»[4].

Адмирал ошибался. Легкость, с которой был вынут кусок камня из статуи, говорила лишь о древности каменного гиганта. Источенный ветрами и временем камень был податлив и тем не менее оставался тяжелым камнем, а не глиной. Но об этом довелось узнать не Роггевену и его спутникам, проведшим на острове совсем немного времени.

Статуи острова Пасхи.

Десятого октября 1770 года из перуанского порта Кальяо на поиски «Земли Дэвиса» отправился капитан Фелипе Гонсалес. И остров Пасхи был вновь открыт европейцами, после голландца Роггевена и, быть может, англичанина Дэвиса — испанцами.

Шесть дней провели испанцы на острове. В честь тогдашнего короля Испании, Карла III, он был торжественно назван «Землей Сан-Карлоса» и, разумеется, объявлен испанским владением. Местным вождям было предложено засвидетельствовать это «великое благо» официально... и, к изумлению европейцев, вожди поставили под документом свои подписи — странные символические значки. Так впервые стало известно о существовании на острове Пасхи таинственной письменности, которая не прочитана и по сей день.

Другое «чудо острова Пасхи», приведшее в изумление испанцев точно так же, как адмирала Роггевена и его спутников, — гигантские каменные статуи с цилиндрами на голове. Испанцы не ограничились поверхностным осмотром. Один из них с силой ударил киркой по гигантскому идолу. Посыпались искры. Статуя была сделана не из глины, а из очень тяжелого и твердого камня!

Это подтвердила экспедиция знаменитого водителя фрегатов Джемса Кука, который посетил остров через четыре года после визита капитана Гонсалеса. Правда, сам капитан Кук не спускался на берег — он был очень слаб после цынги. На острове побывали несколько офицеров и немецкий ученый Рейнгольд Форстер.