Великая Отечественная – известная и неизвестная: историческая память и современность - страница 13
Берлинское радио в середине ноября 1942 г. сообщило о том, что налажена работа Майкопских нефтяных промыслов и Германия обеспечивает на 30 % свои потребности кавказской нефтью. Это не соответствовало действительности – Майкопской нефти оккупационные власти не получили[36].
Не дали ожидаемого результата попытки и ухищрения поборников «нового порядка» склонить народы Северного Кавказа к предательству Родины.
Здесь сыграло свою роль изменение тактической концепции оккупационных органов при поддержке министерства по восточным вопросам: было решено летом – осенью 1942 г. провести так называемый «Кавказский эксперимент» с целью привлечения на свою сторону населения оккупированных районов. Результаты неудавшегося «эксперимента» доказывают необоснованность утверждений об «упущенных возможностях» германской оккупационной политики. Как раз возможности воздействия «пряником» фашистские органы использовали на Северном Кавказе с первых дней оккупации. В действие была пущена измененная пропагандистская тактика, одобренная самим Гитлером, обещания населению «свободы и благосостояния», создание национальных органов управления, восстановление единоличных крестьянских хозяйств и всех связанных с этим благ. Против оккупационной политики на Северном Кавказе, как и на всей оккупированной территории Российской Федерации, велась борьба в самых разнообразных формах. Не помогли расчеты на реанимацию частнособственнической психологии, не помог страх перед расправой, террором, не оправдалась тщательно разработанная экономическая программа оккупационных властей[37]. Планам Третьего рейха по эффективному использованию экономического потенциала Кавказа не суждено было реализоваться.
М. Ю. Моруков. ГУЛАГ как фактор военной экономики
Военно-экономический потенциал ГУЛАГа обуславливался рядом факторов.
1. Наличием значительных масс трудоспособных осужденных, которые в течение срока лишения свободы могли использоваться для решения экономических задач. На 1 января 1941 г. в исправительно-трудовых лагерях и колониях содержалось 1 876 834 заключенных, из них 555 589 человек (29,6 %), осужденных за контрреволюционные преступления. Среди общего количества заключенных ГУЛАГа насчитывалось 1 701 467 мужчин (90,7 %) и 175 367 женщин (9,3 %). К началу войны численность заключенных в лагерях и колониях достигала 2,3 млн. человек[38]. В этот же период времени общая численность рабочих в народном хозяйстве СССР составляла 23,9 млн. чел, а рабочих промышленности – около 10 млн. человек. Таким образом, осужденные ГУЛАГа составляли около 8 % рабочих СССР.
2. Наличием развитой сети исправительно-трудовых учреждений, специализированных для выполнения производственной деятельности либо для промышленного строительства или добычи природных ресурсов. В 1940 г. ГУЛАГ объединял 53 лагеря и 425 колоний, в том числе 170 промышленных, 83 сельскохозяйственных и 172 так называемых контрагентских, т. е. работающих на стройках и в хозяйствах других ведомств, 50 колоний – для несовершеннолетних[39].
Война и людские ресурсы лагерной экономики
С началом войны ряд процессов негативно повлиял на количество и качество людских ресурсов ГУЛАГа. Прежде всего, по указам Президиума Верховного Совета СССР от 12 июля и 24 ноября 1941 г. было освобождено и передано для укомплектования РККА 420 тыс. осужденных за малозначительные преступления. Всего за годы войны в ряды вооруженных сил влилось 975 тыс. бывших заключенных, освобожденных после 22 июня 1941 г., т. е. личный состав 70 полнокровных дивизий.
Тяжелым испытанием стала эвакуация лагерей и колоний из зоны боевых действий. За 1941–1942 гг. подверглись эвакуации 27 исправительно-трудовых лагерей и 210 колоний (почти половина их предвоенной численности) с общим числом заключенных 750 тыс. человек. Эвакуация осложнялась отсутствием транспорта, из-за чего осужденных порой приходилось выводить пешим порядком на расстояние до 1000 км[40].
Эвакуация и разрыв хозяйственных связей вели к срыву снабжения лагерей и колоний продовольствием и предметами вещевого снабжения. В зиму 1941 г. ГУЛАГ и производственные главки вступили с явно недостаточными запасами продовольствия. Следующий, 1942 г. оказался самым тяжелым из-за второй волны эвакуации и новых перебоев со снабжением. От голода и болезней, по данным медицинской статистики, за полтора военных года умерло свыше 250 тыс. заключенных. Наиболее смертоносными для ГУЛАГа были 1942 и 1943 гг. Если в 1941 г. смертность в лагерях и колониях находилась на уровне 6,1 % от общего числа заключенных, то в 1942 г. этот показатель вырос до 24,96 %, в 1943 г. составил 22,44 %, в 1944 г. смертность снизилась до 9,2 %, в 1945 г. – до 5,96 % от среднегодовой численности заключенных. Свыше 60 % смертей пришлось на обитателей лагерей